Barthes. Mythologies p aris, Seuil,1957

семиологии.
МИФ КАК СЕМИОЛОГИЧЕСКАЯ 
СИСТЕМА
Действительно, мифология, изучая особого рода 
слово, составляет лишь фрагмент более обширной 
науки о знаках, постулированной около сорока лет 
назад Соссюром под названием 
семиологии.
До сих 
пор семиология еще практически не оформилась. Од-
нако уже после Соссюра и порой независимо от него 
современная наука в различных своих разделах вновь 
и вновь обращается к проблеме знаковости: психоана-
лиз, структурализм, эйдетическая психология*
4
, не-
которые новые тенденции литературной критики, 
27 / 35

---

268
Р
олан 
Б
арт. 
М
ифологии
примером которых явился Башляр, стремятся изучать 
факт лишь постольку, поскольку он значим. А посту-
лировать знаковость — это и значит обращаться к 
семиологии. Я не хочу сказать, что все эти научные 
направления в равной мере исчерпываются семиоло-
гией, — у каждого из них есть свое особое содержание. 
Однако все они имеют общий статус как науки о цен-
ностях: не довольствуясь нахождением факта, они 
определяют и исследуют его как 
замещение чего‑то 
другого.
Семиология есть наука о формах, поскольку она 
изучает значения независимо от их содержания. Здесь 
следует сказать несколько слов о том, зачем нужна 
такая формальная наука и каковы ее пределы. Ее не-
обходимость — та же, что и необходимость любого 
точного языка. Жданов, высмеивая философа Алек-
сандрова, писавшего о «шарообразном строении нашей 
планеты», сказал*
5
: «До сих пор казалось, что шаро-
образной может быть только форма». Жданов был 
прав: структуру нельзя описывать как форму и наобо-
рот. В «жизни» они, быть может, и образуют неразли-
чимую цельность. Но науке нечего делать с невырази-
мым: если она хочет изменить «жизнь»*
6
, она должна 
ее высказывать. Вопреки донкихотским устремлениям 
к синтезу (впрочем, сугубо платоническим) всякая 
критика должна быть готова к аскетическому самоог-
раничению, к искусственности анализа, а в ходе само-
го анализа должна подбирать себе адекватные методы 
и языки описания. Будь историческая критика не столь 
запугана призраком «формализма», она, возможно, 
была бы не такой бесплодной; она понимала бы, что 
изучение специфики форм ни в чем не противоречит 
обязательным принципам целостности и историзма. 
Наоборот, чем специфичнее та или иная система опре-
делена в своих формах, тем лучше она поддается исто-
рической критике. Пародируя известную максиму, 
можно сказать, что немного формализма уводит от 
Истории, зато много — приводит к ней назад*
7
. Мож-
но ли найти лучший пример целостной критики, чем 
анализ святости в «Святом Генезии» Сартра*
8
, анализ 
28 / 35

---

269
II
. 
М
иф сегодня 
одновременно формальный и исторический, семиоло-
гический и идеологический? Напротив, опасно рассмат-
ривать формы как нечто двойственное, полуформы-
полусубстанции, наделяя форму некоей субстанцией 
формы, что и произошло, в частности, в ждановском 
реализме. Семиология, определенная в своих границах, 
отнюдь не является метафизической ловушкой — это 
наука в ряду прочих наук, она необходима, но не до-
статочна. Важно уяснить себе, что единство в объясне-
нии предмета достигается не отсечением того или 
иного подхода к нему, но, по словам Энгельса, диалек-
тической координацией специальных наук*
9
, имеющих 
с ним дело. Все это относится и к мифологии: она вхо-
дит в состав семиологии как науки о формах и идеоло-
гии как исторической науки; ее предмет — оформлен-
ность идей
1
.
Как известно, в семиологии обязательно постули-
руется соотношение двух элементов — означающего и 
означаемого. Это соотношение соединяет разнопоряд-
ковые объекты, а потому представляет собой не равенст-
во, но эквивалентность. Здесь следует помнить: хотя в 
повседневном языке говорится, что означающее просто