Александр блок: судьба и творчество

Дополнение. Стихотворение Блока «Россия» – самое известное из цикла «Родина». В нем слиты воедино чувство любви к родине и вера в ее будущее возрождение. Интересна история его создания. В первой публикации оно содержало вдвое больше строф, чем в последующих. Блок изъял ряд строф полностью, а некоторые переделал. Что же убрал поэт и почему?
Во-первых, две строфы, где говорится об ископаемых богатствах России:
Сулишь ты горы золотые,
Ты дразнишь дивным мраком недр.
Россия, нищая Россия,
Обетованный край твой щедр!
Казалось бы, это неопровержимая истина. Еще Некрасов писал: «ты и убогая, ты и обильная...» Но для Блока важно, что его любовь к России не связана с ее богатствами. Он принимает ее в унижении и нищете, и в этом проявляется подлинная любовь («Да, и такой, моя Россия, / Ты всех краев дороже мне»).
Подверглись сокращению и три строфы, предшествующие концовке. В них поэт создает живой и пленительный портрет красавицы крестьянки:
Она пред встречным опускает
Глаза лукавые свои...
… … … … … … … … … … …
Ручей бежит, бурля и пенясь,
Взглянула – взором обожгла,
Мы поравнялись, – подбоченясь,
Как лебедь, плавно прочь пошла...
«На этот раз поэта, видимо, не удовлетворила чисто иллюстративная функция этого описания. Здесь образ России не сливается с образом женщины, что было характерно для блоковской символистской концепции («О, Русь моя! Жена моя!»), а подменяется им. К тому же блоковская женщина в этом эпизоде слишком напоминает некрасовскую красавицу (у Блока: «Взглянула – взором обожгла»; у Некрасова: «Посмотрит – рублем подарит»).
В окончательном варианте в стихотворении выражено чувство нераздельности личной судьбы и судьбы родины, органическое ощущение национальной стихии, любовь к неброской деревенской природе, внимание к народному слову, наконец, к традициям отечественной литературы.
Уже в первой строфе образ тройки может вызвать ассоциацию с гоголевской Русью-тройкой. А следующая строфа вновь заставляет вспомнить о лермонтовской «странной любви» к отчизне:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни – ветровые
Как слезы первые любви!
И далее развертывается чисто блоковское чудо «перетекания» образа женщины в образ родины и наоборот. Его Россия – женщина-красавица то ли из сказки, то ли из жизни. Ее красота – «разбойная», непокорная. Поэтому даже во власти «чародея» она «не пропадет», «не сгинет». Только «забота затуманит» ее «прекрасные черты». А далее снова образ женщины незаметно переходит в образ родины:
Ну что ж? Одной заботой боле –
Одной слезой река шумней,
А ты все та же – лес, да поле...
И опять женщина:
Да плат узорный до бровей...
Заключительная строфа – шестистишие. Она возвращает к началу стихотворения – теме тройки, теме пути. Она устремлена в будущее («И невозможное возможно»). А блеснувший «в дали дорожной мгновенный взор из-под платка» и звенящая «тоской острожной глухая песня ямщика» возвращают к непокорной, «разбойной красе» России. Напоминают о «высоких и мятежных днях», приближение которых пророчески предсказано поэтом и в его цикле «На поле Куликовом», с которым мы ближе познакомимся сегодня на уроке.