Биография Тимура во многом напоминает биографию Чингисхана: оба завоевателя начали свою деятельность как предводители набранных ими лично отрядов приверженцев, которые и потом оставались главной опорой их могущества. Подобно Чингисхану, Тимур лично входил во все подробности организации военных сил, имел подробные сведения о силах врагов и состоянии их земель, пользовался среди своего войска безусловным авторитетом и мог вполне полагаться на своих сподвижников. Менее удачен был выбор лиц, поставленных во главе гражданского управления (многочисленные случаи наказания за лихоимство высших сановников в Самарканде, Герате, Ширазе, Тавризе).
Различие между Чингисханом и Тимуром определяется большим образованием последнего. Чингисхан был лишён всякого образования. Тимур, кроме своего родного (чагатайского) языка, говорил по-персидски и любил беседовать с учёными, в особенности слушать чтение исторических сочинений; своими познаниями в истории он привёл в изумление величайшего из мусульманских историков, Ибн Халдуна; рассказами о доблестях исторических и легендарных героев Тимур пользовался для воодушевления своих воинов.
Музей Амира Тимура в Ташкенте и его изображение на купюре достоинством 1000 сум
Амира Тимура в Ташкенте
Амира Тимура в Самаканде
Постройки Тимура, в создании которых он принимал деятельное участие, обнаруживают в нем редкий художественный вкус.
Тимур заботился преимущественно о процветании своего родного Мавераннахра и о возвышении блеска своей столицы — Самарканда, где были собраны из разных стран представители всех отраслей искусства и науки; только в последние годы им принимались меры для поднятия благосостояния других областей государства, преимущественно пограничных (в 1398 году был проведён новый оросительный канал в Афганистане, в 1401 году — в Закавказье и т. д.)
[править] Литература
Официальная история Тимура была написана ещё при его жизни, сначала Али-бен Джемал-ал-исламом (единственный экземпляр — в Ташкентской публичной библиотеке), потом Низам-ад-дином Шами (единственный экземпляр — в Британском музее). Эти сочинения были вытеснены известным трудом Шереф-ад-дина Иезди (при Шахрухе), переведённым на французский язык («Histoire de Timur-Bec», П., 1722). Труд другого современника Тимура и Шахруха, Хафизи-Абру, дошел до нас только отчасти; им воспользовался автор второй половины XV в., Абд-ар-Реззак Самарканди (сочинение не издано; много рукописей).
Из авторов (персидских, арабских, армянских, османских и византийских), писавших независимо от Тимура и Тимуридов, только один, сирийский араб Ибн-Арабшах, составил полную историю Тимура («Ahmedis Arabsiadae vitae et rerum gestarum Timuri, qui vulgo Tamerlanes dicitur, historia», 1767—1772).
Ср. также F. Neve «Expose des guerres de Tamerlan et de Schah-Rokh dans l’Asie occidentale, d’apres la chronique armenienne inedite de Thomas de Madzoph» (Брюссель, 1859).
Подлинность автобиографических записок Тимура, будто бы открытых в XVI в., более чем сомнительна.
Из трудов европейских путешественников особенно ценен дневник испанца Клавихо («Дневник путешествия ко двору Тимура в Самарканд в 1403—1406 годы», текст с переводом и примечаниями, Санкт-Петербург, 1881, в «Сборнике отделения русского языка и словесности Императорской Академии Наук», т. XXVIII, № 1).
Строгого научного исследования о Тимуре и его эпохе до сих пор нет.
Do'stlaringiz bilan baham: |