В. Н. Дружинин экспериментальная психология

частью эксперимента (Ю. М. Забродин в качестве такового, очевидно, подразумевает 
лабораторный эксперимент на взрослых испытуемых). При эксперименте с детьми 
инструкция редуцирована и либо включена в общий контекст общения 
экспериментатора с ребенком, либо является составной частью задания, либо 
отсутствует вообще (эксперимент на детях от 0 до 2 лет). То же самое относится к 
медико-психологическому эксперименту. 
Наконец, возможна ситуация, когда испытуемый не знает, что над ним проводится 
психологический эксперимент. Разумеется, здесь возникает этическая проблема, но 
иногда (в судебно-психологической практике, в детской, медицинской, социальной 
психологии и т. д.) это единственно возможный способ провести исследование и 
избавиться от «реакции на эксперимент» со стороны испытуемых. 
При этом общение испытуемого и экспериментатора, в какой бы форме оно ни 
протекало, является неотъемлемой частью любого эксперимента в психологии. Это 
точно отметил Б. Ф. Ломов: «Человек активен. Включаясь в эксперимент, испытуемый 
не просто реагирует на экспериментальные внешние воздействия и решает те или иные 
задачи (которые, кстати, не всегда точно известны экспериментатору), выполняет 
определенную деятельность. В эксперименте проявляются его установки, интересы, 
личностные ориентации, субъективные отложения. Иначе говоря, испытуемый 
включается в психологический эксперимент как личность. Любой психологический 
эксперимент, какая бы техника в нем ни использовалась, всегда выступает в форме 
общения (прямого или косвенного, непосредственного или опосредованного) между 
исследователем и испытуемым. Испытуемые подвергаются влиянию со стороны 
экспериментатора, условий и процедуры эксперимента. Как бы мы ни стремились 
нивелировать этот момент (общения), используя самые современные средства 
автоматизации, полностью сделать это не удается. Таким образом, очевидна 
необходимость при организации психологического эксперимента учета по крайней 
мере трех моментов: деятельности испытуемого (решаемой им экспериментальной 
задачи); особенностей его личности; характеристики общения исследователя (группы 
исследователей) и испытуемого (группы испытуемых)» [Ломов Б. Ф., 1990]. 
Таблица 2.1 
Инструкция 
Есть 
Нет или редуцирована 
Форма эксперимента Лабораторный, 
«открытый» 
Полевой, «скрытый» 
Объект 
Взрослые, дети 
Животные, младенцы,
психически больные 
Предмет 
Сознательно 
регулируемые 
психические процессы
Активность 
бессознательного 
Деятельность 
Трудовая, учебная, 
Доигровая, игровая, 

---

Онлайн Библиотека http://www.koob.ru 
221
некоторые формы 
игровой 
творческая 
Возвращаясь к проблеме инструкции, предлагаемой испытуемым, попытаемся дать 
небольшую классификацию форм эксперимента в зависимости от роли в нем 
инструкции (табл. 2.1). Инструкция не тождественна задаче испытуемого, последняя 
есть всегда, даже при отсутствии инструкции. 
Более того, к инструкции не сводится и общение между испытуемым и исследо-
вателем даже в лабораторном эксперименте. 
«В психологическом эксперименте целью экспериментатора выступает выявление 
исследуемого психологического феномена и его закономерностей, а для испытуемого 
это новая проблемная ситуация... Ситуация опыта имеет для него дополнительную 
нагрузку: его как бы ставят перед "экраном" и позволяют второму субъекту-
экспериментатору рассматривать и анализировать его душевный мир. Таким образом, 
испытуемый выполняет не только ту задачу, которая задается ему инструкцией, но и 
реализует конкретную личностную активность в конкретной ситуации». И далее: 
«Таким образом, даже самая простая модель психологического лабораторного 
эксперимента, где одновременно участвуют два человека и формой их коммуникации 
является инструкция, представляет собой сложную систему, в которой следует 
различать действия, выполняемые испытуемым в соответствии с инструкцией, и те, 
которые обусловлены его личностными особенностями. 
Проводимые нами исследования показали, что на поведение испытуемого в экс-
перименте помимо инструкции влияют установки разного типа, возникающие в опыте 
на основе объективных условий и взаимодействия двух людей. Эти установки не 
осознаются, но изменяют характер исследуемого феномена» [Читашвили М. Д., 1990]. 
Проблема инструкции испытуемому и необходимости ее в исследовании не три-
виальна. 
Экспериментальная задача, зафиксированная в инструкции и принятая испыту-
емым, модифицирует протекание психических процессов. И порой самым непред-
сказуемым образом. Именно здесь находится отправная точка дискуссии об 
искусственности лабораторного эксперимента, искажающей естественное протекание 
психических процессов испытуемого, его низкой экологической валидности. Клас-
сическим примером может быть результат исследования, проведенного учеником В. М. 
Бехтерева Л. Г. Гутманом. Он обнаружил, что маниакальные больные в эксперименте, 
вопреки указаниям классических учебников о «вихре» идей, дают замедленную 
реакцию. Аналогичные данные были получены сотрудниками Э. Крепелина. Л. Гутман 
увидел в этом эффекте влияние экспериментальной задачи, которая видоизменяет 
«вихрь» идей больного. Несмотря на то что больной теряет задачу из виду, он 
постоянно испытывает ее влияние: причины замедления ассоциативной деятельности в 
затруднении настройки на определенную работу. Принятая задача «интерферирует» со 
спонтанной активностью психики больного. Доказательством этого служит факт, что в 
другой ситуации, в свободной беседе («неэкспериментальной» ситуации по Л. Г. 
Гутману, но для нас это — другой вид психологического эксперимента!), смена 
ассоциаций у маниакальных больных наступает чаще. 
Поскольку мы ввели разграничение содержаний понятий «задача испытуемого», 
«ситуация исследования», «инструкция испытуемым», «общение исследователя и 
испытуемого», целесообразно ввести и некоторые отношения между такими компо-
нентами. 
Но сначала более строго определим понятие «задача». Воспользуемся для этого 
положением Э. Харта [Харт Э., 1978], согласно которому задача описывается мно-
жеством начальных условий (