|
§ 4. Феноменология религии о homo religiosus
439
переживания «священного», универсальный для всех людей, незави-
симо от их культурной или религиозной принадлежности, поэтому
религиозный опыт — главный объект изучения. Иоахим Вах в работе
«Типы религиозного опыта» (1951) сформулировал особенности ре-
лигиозного опыта: во-первых, он представляет собой «целостный от-
вет» на «целостное бытие», на выражение «конечной реальности», яв-
ляясь наиболее интенсивным из всех переживаний, на которые только
способен человек; во-вторых, он носит практический характер, так как
всегда является побуждением к конкретному действию; в-третьих, он
всегда универсален, а различные формы, которые он принимает, сход-
ны по своей структуре.
Согласно Мирче Элиаде, человек, будучи homo religiosus, всегда
стремится актуализировать бытие «священного». Например, люди
традиционной культуры пытаются воссоздать в своем жизненном
пространстве небесный архетип посредством приобщения своего по-
селения, храма или жилища к «символизму центра», считая таким
«центром мироздания» некое сакральное место, где происходит объ-
единение небесного, земного и подземного уровней пространства.
Таким центром может выступать Мировой столп, Мировое древо,
Мировая гора и т. п. Вокруг этой космической оси и простирается жиз-
ненное пространство человека, «наш мир», и, находясь таким образом
в центре мира, в «пупе земли», человек оказывается приобщенным
к сакральному пространству. Человек, перенося свои представления
о мире божественном на мир профанный, «космизирует» его, а акт
творения повторяет в ритуалах. Вновь сотворяя мир, homo religiosus
упорядочивает хаос и освящает свое жизненное пространство, в чем,
по мнению Элиаде, находит выражение его желание вернуться к из-
начальной святости космоса, к его чистым истокам, к тому состоянию,
в котором он вышел из рук Бога-создателя. Нomo religiosus всегда при-
суща тяга к воссоединению со «священным», в данном примере вы-
ражающаяся в стремлении к возвращению к изначальному состоянию
пространства. Ритуал с течением времени может трансформироваться,
видоизменять свое значение, даже терять свою сакральную ценность
в процессе секуляризации, но в нем до сих пор можно увидеть воспро-
изведение космологического архетипа.
Homo religiosus, c точки зрения Элиаде, ощущает потребность пог-
ружения в священное непреходящее время —
Время Оно
. Подобная
возможность появляется у него в момент праздника Нового года, когда
ритуал имитирует те действия, что были совершаемы богом-создате-
лем во времена сотворения мира. Элиаде считал, что именно благодаря
440
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ
РЕЛИГИИ
этому священному времени возможно время профанное, именно оно
делает возможным ход истории, служит основой для исторического
времени, являясь его «образцовой моделью», или архетипом. Элиа-
де считал, что в область сакрального времени человека может увести
искусство: например, классическая музыка может отвлечь нас от мир-
ского и обыденного. Элиаде даже заявлял, что он верит в реальность
опытов «выхода из времени» и «выхода из пространства».
С точки зрения Элиаде, миф является сакральной историей. Важ-
нейшая функция мифа заключена в экзистенциальном утверждении
человека, «знать» миф — означает приблизиться к пониманию сущ-
ности всего, к тайне происхождения. Космогонический миф «расска-
зывает сакральную историю», при этом «рассказывает только о том,
что действительно случилось». Для Элиаде существенно, что миф
«спасает от гнета истории», отводит от человека страх, дает ему чувс-
тво безопасности; homo religiosus, повторяя мифологическую модель,
ничего не боится, поскольку повторяет действия божества, культур-
ного героя или мифологического предка. Миф находит свое воплоще-
ние в ритуальном поведении; любые действия homo religiosus, такие
как сельскохозяйственные работы, охота, война и т. д., изначально
были ритуалами, следующими за мифологической моделью. Согласно
Элиаде, каждому ритуальному повторению космогонии предшествует
символическое возвращение в хаотическое состояние, соответствен-
но, для того чтобы быть созданным заново, необходимо сначала быть
уничтоженным (ср. с инициацией: чтобы стать взрослым членом об-
щины, нужно, чтобы предварительно был символически «уничтожен»
ребенок в инициируемом). В этой связи Элиаде приходит к выводу,
что в архаическом обществе смерть воспринималась иначе, чем сейчас.
Для архаического человека смерть не была небытием, полным исчез-
новением, он воспринимал ее как некое возвращение в латентное со-
стояние, неопределенную, хаотическую форму.
Известный американский феноменолог и историк религии
Ниниан
Смарт
(1927–2000) в работе «Феномен религии» (1973) доказывал, что
миф является «первичным контекстом» ритуала. Мифическая модель,
выражая «события и взаимодействия между божествами и людьми»,
обычно воспроизводится в праздничных обрядах, например в ежегод-
ном «разыгрывании» Рождества Христова. Смарт подчеркивал связь
между мифом и ритуалом и концепциями времени и пространства,
когда замечал, что в ритуале одно время (профанное) подменяется
другим (сакральным), что ритуал всегда выступает откликом и от-
голоском «истинного события», о котором повествует миф. Джозеф
Do'stlaringiz bilan baham: |
