|
ДЖЕНКИНСА — В ПАЛАТУ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ОТ 5-ГО
РАЙОНА! РОБЕРТ «РОББИ» ДЖЕНКИНС, ДАЛЛАССКИЙ
БЕЛЫЙ РЫЦАРЬ!
Согласно газетам, Дженкинс проходил в палату на все сто процентов:
реакционер, стоявший плечом к плечу с Уокером и духовным советником Уокера,
Билли Джеймсом Харгисом. Робби Дженкинс выступал за права штатов,
сегрегированные, но равные школы и восстановление блокады Кубы, установленной
во время ракетного кризиса. Той самой Кубы, которую де Мореншильдт назвал
«прекрасным островом». Плакат целиком и полностью соответствовал моему уже
сформировавшемуся мнению о де Мореншильдте. Дилетант, не имеющий никаких
политических пристрастий. Он поддерживал любого, кто забавлял его и давал ему
деньги. Ли Освальд ко вторым не относился — церковная мышь в сравнении с ним
выглядела состоятельной дамой, — но его лишенная чувства юмора преданность
идеям социализма в сочетании с непомерным личным честолюбием безмерно
веселили де Мореншильдта.
В одном я не сомневался: бедняцкие ноги Ли никогда не ступали ни на
аккуратно подстриженную траву лужайки, ни на ковры этого дома. Здесь де
Мореншильдт вел другую жизнь… или одну из них. Я чувствовал, что этих жизней
у него несколько и все они разделены водонепроницаемыми перегородками. Но мои
рассуждения не давали ответа на главный вопрос: вынудила ли его скука
сопроводить Ли, когда тот отправился убивать фашиста Эдвина Уокера? Я не знал де
Мореншильдта
достаточно
хорошо,
чтобы
высказать
аргументированное
предположение.
Но намеревался получить ответ. Твердо решил, что получу.
16
В окне ломбарда Фрэнка Фрати висело объявление: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В
ГИТАРНЫЙ ЦЕНТР». Действительно, гитар хватало: акустических, электрических,
двенадцатиструнных, одна с двойным грифом, как в клипе «Мотли Крю».
Разумеется, имелись в ломбарде и другие свидетельства неудавшейся жизни: кольца,
броши, ожерелья, радиоприемники, мелкая бытовая техника. Меня встретила
женщина, правда, не толстая, а худая и в брюках и полосатой блузке вместо
пурпурного платья и мокасин, но ее каменное лицо ничем не отличалось от лица
дамы из Дерри, и с моих губ слетели те же слова. После чего наш разговор, можно
сказать, повторился.
— Я хотел бы обсудить с мистером Фрати достаточно крупное деловое
предложение, связанное со спортом.
— Да? Так называется ставка, когда она лежит дома, задрав ноги?
— Вы коп?
— Да, я Карри, начальник далласской полиции. Разве не видно по очкам и
тяжелой челюсти?
— Я не вижу ни очков, ни тяжелой челюсти, мэм.
— Потому что я маскируюсь. И на что вы хотите поставить в середине лета,
приятель? Ставить-то не на что.
— Кейс — Тайгер.
— На кого?
— На Кейса.
Она закатила глаза, потом оглянулась и крикнула:
— Иди сюда, папа, к тебе человек.
Родство Чеза и весьма пожилого Фрэнка сомнений не вызывало:
просматривались какие-то семейные черты. Если бы я упомянул, что однажды
сделал ставку у некоего мистера Фрати в городе Дерри, штат Мэн, мы бы — я в этом
уверен — мило поболтали о том, как тесен мир.
Вместо этого я сразу перешел к делу.
— Могу я поставить пятьсот долларов на победу Тома Кейса в поединке с
Диком Тайгером в Мэдисон-сквер-гарден?
— Да, конечно, — ответил Фрати. — Еще вы можете сунуть раскаленную
кочергу сами знаете куда, но зачем вам это нужно?
Его дочь радостно рассмеялась.
— И какой я получу коэффициент?
Он посмотрел на дочь. Она подняла руки. С двумя оттопыренными пальцами на
левой и одним на правой.
— Два к одному? Это нелепо.
— Это нелепая жизнь, друг мой. Пойдите и посмотрите пьесу Ионеску, если вы
мне не верите. Я рекомендую «Жертвы долга».
Что ж, он хотя бы не стал называть меня «братком», как его браток из Дерри.
— Давайте это обсудим, мистер Фрати.
Он взял акустическую гитару «Эпифон-Хаммингберд» и начал настраивать.
Получалось очень ловко.
— Подкиньте мне материал для обсуждения или поезжайте в Даллас. Там есть
место, оно называется…
— Я знаю это место в Далласе, но предпочитаю Форт-Уорт. Раньше я здесь
жил.
— Сам факт вашего переезда показывает, что вы не лишены здравого смысла.
Чего не могу сказать о вашем желании поставить на Тома Кейса.
— Как насчет того, что Кейс победит нокаутом в первых семи раундах? Что я за
это получу?
Он посмотрел на дочь. На этот раз она оттопырила три пальца на левой руке.
— А если Кейс победит нокаутом в первых пяти?
Она обдумала вопрос, добавила к трем пальцам четвертый. Я решил, что на
этом можно и остановиться. Записал свое имя в гроссбухе, показал водительское
удостоверение, закрыв большим пальцем адрес в Джоди, как проделал это почти три
года тому назад в «Честном платеже», когда ставил на «Янкиз». Потом отдал деньги,
составлявшие примерно четверть всей имеющейся у меня наличности, сунул
расписку в бумажник. Двух тысяч вполне хватало для того, чтобы оплатить как
расходы Сейди, так и мои до окончания миссии. Кроме того, мне не хотелось очень
уж обдирать этого Фрати, как не хотелось обдирать Чеза, хотя тот и
заложил
меня
Биллу Теркотту.
— Я вернусь на следующий день после танцев, — предупредил я. —
Приготовьте мои деньги.
Дочь рассмеялась и закурила.
— Разве не это сказала хористка архиепископу?
— Вас, часом, зовут не Марджори? — полюбопытствовал я.
Она застыла, держа сигарету перед собой, а дымок тонкой струйкой выходил
между губ.
— Откуда вы знаете? — Она увидела выражение моего лица и рассмеялась. —
Если на то пошло, я Ванда, приятель. Надеюсь, со ставкой у вас получится лучше,
чем с угадыванием имен.
Шагая к своему автомобилю, я тоже на это надеялся.
Do'stlaringiz bilan baham: |
