Text-kissil-Palomnichestvo-print+. pdf

(США и СССР) уже становится второстепенным в сравнении 
со столкновением цивилизаций». В дальнейшем, в 1958 году, он 
развил это предвидение до удивительной конкретики: «Поезд 
мира уже ошеломляет меня. В конечном счете люди с других 
континентов устремятся в старую Европу. Их сотни и сотни 
миллионов. Они голодны и не боятся умереть». Это все прои-

---

212
зошло через полвека после гибели Камю прямо у нас на глазах.
– А были еще какие-то идеи Камю, которые оказались пло-
дотворными и были реализованы после его ухода из жизни? 
– не уставала вопрошать моя спутница.
– Таких идей достаточно много. Назову самые фундамен-
тальные – это запрет смертной казни и идея создания Евро-
союза. Процесс запрета смертной казни в европейских стра-
нах начался в конце 1970-х годов и в 1980-е годы приобрел 
лавинообразный характер. Еще в 1944 году Камю полагал, что 
Европа «может развиваться только по пути экономического 
прогресса, демократии и мира, если национальные государства 
станут федерациями». Эта идея Камю обрела реальность: 
был создан Евросоюз. Можно также указать на борьбу Камю 
против использования ядерного оружия и пыток в тюрьмах, 
что впоследствии было принято во внимание европейскими 
государствами. К сожалению, его призыв заменить политику 
моралью, пока остался гласом вопиющего в пустыне. Камю 
говорил, что он изучал теорию ненасилия Махатмы Ганди, и 
был недалек от того, чтобы признать за ней истину, достой-
ную подражания.
Что-то неладное творилось с Вероникой сегодня: она вела 
себя несколько экзальтированно и часто перепрыгивала с од-
ной темы на другую:
– В чем отличие абсурдности от бессмысленности или это 
одно и то же?
– В «Википедии» можно найти пример такого различения: 
высказывание «Если идет дождь, то трамвай» – бессмысленно, 
а высказывание «Яблоко было разрезано на три неровные по-
ловины» не бессмысленно, но абсурдно.
– Но это же ничего не проясняет, – возразила Вероника.
– Я тоже так думаю. Это пример для математиков, а не для 
философов. Истинно философская мысль должна быть эмоци-
онально окрашена. 
– Но в наши дни эмоциональности предостаточно, но она 
носит какие-то уродливые формы, – резонно заявила моя спут-

---

213
ница. – Прямо, как у Андрея Белого, «беспокойство овладевало 
им лишь при созерцании усеченного конуса». 
– Я бы сказал, что эта эмоциональность не только уродлива, 
но и абсурдна. Сегодня мыслят ассоциативно, а не логически. 
Но это не значит, что более чувственно. Напротив, логическое 
мышление может быть даже более эмоциональным в зависи-
мости от формы его выражения. Недаром Камю говорил: «Хо-
чешь быть философом – пиши романы».
– Не могли бы Вы привести пример современного ассоциа-
тивного мышления? – попросила моя визави.
– Хорошо. В интернете обсуждают тему «тум-мо» (тибет-
ская «йога огня») – первый комментарий: «Это как езда черно-
го африканца на мотоцикле»; второй комментатор прилагает 
видеоролик «Черный африканец мчится на мотоцикле». Или 
обсуждается процедура «огнетерапии» в тибетской медици-
не (на спине пациента, прикрытой тканью, зажигают налитый 
спирт) – комментарий: «Сэр, в каком виде Вам лучше приго-
товить бифштекс из вашего собственного мяса?». Или воскли-
цание в американских фильмах, когда супермен расстрелял из 
автомата десяток человек: «Хорошая работа!». Итак, мы скаты-
ваемся к абсурду в мышлении: любое серьезное дело осмеива-
ется и по-идиотски комментируется. 
– Что же нам делать в этой ситуации? – задумчиво спросила 
моя коллега.
– Мы, философы, должны объяснять, что уникальность 
человека состоит не в том, что он страдает или радуется, что 
он трудится и чего-то достигает, а в том, что он ясно осознает 
абсурдность своего положения в мире, не сдается и пытается 
противостоять ему. Следует идти по стопам Альбера Камю, 
интерес к которому не случайно возродился в наши дни. По 
крайней мере многие философы уже осознали, что история 
пошла явно по антигуманному пути, а положение человека в 
мире стало крайне уничижительным. Камю говорил об этом 
еще в середине ХХ века. По мнению французского философа 
Мишеля Оффре, называющего Камю «крупным философом 

---

214
ХХ века», сегодня мы живем не в атеистические времена, а в 
нигилистические. Как известно, Камю, стремясь утвердить 
гуманизм, ожесточенно боролся с нигилизмом, провозглашая 
принцип: все позволено, но не все разрешено.
– А что Вы скажете насчет соотношения абсурда и хаоса? –
взглянула на меня Вероника.
– В наши дни есть попытки отождествить абсурд и хаос 
– Камю предупреждал, что это не одно и то же. Абсурд – это 
отсутствие смысла, хаос – беспорядок, который может иметь 
смысл. Например, на эскадру кораблей, которые идут в кильва-
тере, напал противник – флагман дает указание каждому кора-
блю далее следовать произвольным курсом: хаотическое дви-
жение кораблей затруднит действия противника, и в этом есть 
смысл. Разработана даже «теория хаоса» – сложные системы 
чрезвычайно зависимы от первоначальных условий, и неболь-
шие изменения внешних факторов могут приводить к непред-
сказуемым последствиям.
– В этой связи мне вспомнились слова Паскаля: «Будь нос 
Клеопатры чуть короче, облик мира стал бы иным», – заметила 
Вероника.
– Да, эти слова Паскаля имеют прямое отношение к «теории 
хаоса». Но в наши дни этой теорией занимаются математики, а 
не философы. Сторонники этой теории любят другое красоч-
ное выражение: «Взмах крыльев бабочки в Бразилии вызовет 
торнадо в штате Техас». 
– В заключение по теме хаоса – обратился я к Веронике, – 
попробуйте истолковать такое выражение Ницше: «Нужно но-