|
Вопросы и задания:
1. Какие типы социального равенства выделяет автор?
Перечислите и приведите примеры.
2. Что такое политика «пропорционального равенства»? Какие
способы ее воплощения предлагает автор?
3. Каков идеал социального равенства по П. Сорокину?
...современный
человек,
освобожденный
от
оков
доиндустриального
общества,
которое
одновременно
и
ограничивало его, и обеспечивало ему безопасность и покой, не
64
приобрел свободы в смысле реализации его личности, то есть
реализации
его
интеллектуальных,
эмоциональных
и
чувственных способностей. Свобода принесла человеку
независимость и рациональность его существования, но в то же
время изолировала его, пробудила в нем чувство бессилия и
тревоги. Эта изоляция непереносима, и человек оказывается
перед выбором: либо избавиться от свободы с помощью новой
зависимости, нового подчинения, либо дорасти до полной
реализации позитивной свободы, основанной на неповторимости
и индивидуальности каждого (…).
Это выглядит так, будто в личной жизни ни внешние, ни
внутренние авторитеты уже не играют сколь-нибудь заметной
роли. Каждый совершенно «свободен», если только не нарушает
законных прав других людей. Но обнаруживается, что власть при
этом не исчезла, а стала невидимой. Вместо явной власти правит
власть «анонимная». У нее множество масок: здравый смысл,
наука, психическое здоровье, нормальность, общественное
мнение; она требует лишь того, что само собой разумеется.
Кажется, что она не использует никакого давления, а только
мягкое убеждение. Когда мать говорит своей дочери: «Я знаю, ты
не захочешь идти гулять с этим мальчиком», когда реклама
предлагает: «Курите эти сигареты, вам понравится их мягкость»,
– создается та атмосфера вкрадчивой подсказки, которой
проникнута вся наша общественная жизнь. Анонимная власть
эффективнее открытой, потому что никто и не подозревает, что
существует некий приказ, что ожидается его выполнение.
65
В случае внешней власти ясно, что приказ есть, ясно, кто его
отдал; против этой власти можно бороться, в процессе борьбы
может развиться личное мужество и независимость... В случае
анонимной власти исчезает и приказ. Вы словно оказываетесь
под огнем невидимого противника: нет никого, с кем можно было
бы сражаться (…).
Коротко говоря, индивид перестает быть самим собой; он
полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему
общепринятым шаблоном, и становится точно таким же, как все
остальные, и таким, каким они хотят его видеть. Исчезает
различие между собственным «я» и окружающим миром, а
вместе с тем и осознанный страх перед одиночеством и
бессилием. Этот механизм можно сравнить с защитной окраской
у некоторых животных: они настолько похожи на свое
окружение, что практически неотличимы от него. Отказавшись от
собственного «я» и превратившись в робота, подобного
миллионам других таких же роботов, человек уже не ощущает
одиночества и тревоги. Однако за это приходится платить
утратой своей личности...
Психологический робот живет лишь биологически,
эмоционально он мертв; он двигается, как живой, но тем
временем жизнь его, словно песок, уходит сквозь пальцы.
Современный человек изображает удовлетворение и оптимизм,
но в глубине души он несчастен, почти на грани отчаяния. Он
судорожно хватается за все индивидуальное, он хочет быть «не
таким, как все», ведь нет лучшей рекомендации для чего бы то ни
66
было, чем слова «что-то особенное». Нам сообщают имя
железнодорожного кассира, у которого мы покупаем билет;
сумки,
игральные
карты
и
портативные
приемники
«персонализированы» инициалами их владельцев. Все это
свидетельствует о жажде «особенного», но это, пожалуй,
последние остатки индивидуальности. Современный человек
изголодался по жизни, но поскольку он робот, жизнь не может
означать для него спонтанную деятельность, поэтому он
довольствуется любыми суррогатами возбуждения: пьянством,
спортом или переживанием чужих и вымышленных страстей на
экране.
Что же означает свобода для современного человека?
Он стал свободен от внешних оков, мешающих поступать в
соответствии с собственными мыслями и желаниями. Он мог бы
свободно действовать по своей воле, если бы знал, чего он хочет,
что думает и чувствует. Но он этого не знает; он
приспосабливается к анонимной власти и усваивает такое «я»,
которое не составляет его сущности. И чем больше он это делает,
тем беспомощнее себя чувствует, тем больше ему приходится
приспосабливаться.
Фромм Э. Бегство от свободы. –
М., 1989. – С. 8, 144–145, 159, 212–213.
67
Do'stlaringiz bilan baham: |
