Смысл и назначение истории. Пер с нем

 чего я, соб­
ственно, хочу.
Применительно к будущему это означает знать, 
что в нем важно для человека. Затем возникает существенный 
вопрос —
 какие люди будут жить
тогда. Интересоваться ими сов­
ременному человеку стоит лишь в том случае, если их существо­
вание будет иметь ценность и достоинство в том смысле, который 
связан с бытием человека, сложившимся в тысячелетия до нас; 
те, кто придет, должны видеть в нас своих предшественников 
не обязательно в физическом, но в историческом понимании. 
Но
 знать,
что такое, собственно, люди, не должно быть
 целью. 
Люди суть то, что они суть, не только по рождению, формированию 
и воспитанию, а по свободе каждого человека на основе его данно-
414 

---

сти самому себе. Создать то, что действительно важно, невозмож­
но даже при совершенном знании. 
Поэтому остается только слушать, как говорит со мной прош­
лое, сделавшее меня человеком, и говорить своей жизнью с буду­
щим. Однако рассмотрение истории в ее целостности отвлекает 
от того, посредством чего история только и совершается, незримо 
и незаметно. Возможные на основании истории прогнозы указы­
вают лишь на горизонт, внутри которого я действую. 
Поэтому прогноз, основанный на наблюдении целого, если он 
целое, обособлен от в о л е н и я , — лишь
 отговорка,
отказ от подлин­
ного действия, которое начинается с внутреннего действования че­
ловека. Меня ослепляет «зрелище мировой истории» и высказы­
вания о необходимом развитии, будь то марксистский путь к бес­
классовому обществу, продвижение по предполагаемому закону 
развития в культурно-морфологическом понимании или распрост­
ранение и осуществление окончательно достигнутой абсолютной 
истины человеческого бытия, как его мыслит догматическая фи­
лософия. Когда я задаю вопрос о будущем человека, я должен, 
если вопрос поставлен серьезно, разрушить все эти фасады, будь 
они великолепны или мрачны, и прийти к источнику возможного, 
где человек, обладая самым обширным знанием, все-таки еще 
сам создает себя таким, каким он будет, а не располагает уже 
этим в знании. 
Поэтому, во-первых,
 ни один прогноз не может быть безуслов­
ным.
Он означает открытую возможность. Я ищу его, чтобы из­
менить ход вещей. Чем ближе прогноз, тем он релевантнее, так 
как дает повод к действию; чем дальше, тем безразличнее, так 
как не имеет отношения к действию. Прогноз — это спекулирую­
щее предвидение человека, который хочет что-либо совершить; он 
видит не то, что неотвратимо происходит, а то, что может произой­
ти, и ориентируется на это. Будущее становится предвидением, 
которое может быть изменено волей человека. 
Во-вторых, прогноз по своему смыслу соотносится
 с ситуацией 
в настоящем.
Он не парит в пустом пространстве, соотносясь с 
наблюдателем вне времени. Самый убедительный прогноз дает тот, 
кто. обладает, исходя из собственной жизни, глубоким знанием 
настоящего. Сознание того, что есть, он обретает только посред­
ством своего самобытия в мире, с которым он связан. По опыту 
он знает, что полностью утрачивает видение всего хода вещей, если 
занимает позицию зрителя, наблюдающего извне и желающего 
знать целое; сильнее всего он это чувствует, когда доводит свое 
сознание ситуации до границ доступного ему мира. Его оду­
шевляет не желание собрать бесчисленные факты настоящего, а 
чувство, направленное на сферу подлинных решений. Он хочет 
стать соучастником в знании там, где действительно совершается 
движение истории. 
В-третьих, важен прогноз не как знание, а то,