|
Уроки французского
Анастасии Прокопьевне Копыловой
1
Странно: почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чув-
ствуем свою вину перед учителями? И не за то вовсе, что было в школе, –
нет, а за то, что сталось с нами после.
В пятый класс он пошёл в 1948 году. В деревне, где жил наш герой, была
только младшая школа, и чтобы учиться дальше, ему пришлось переехать
в райцентр за 50 километров от дома. Из трёх детей в семье он был самый
старший. Росли они без отца. В младшей школе он учился хорошо. В дерев-
не его считали грамотеем, и все говорили его маме, что он должен учиться.
Мама решила, что хуже и голоднее, чем дома, всё равно не будет, и пристро-
ила его в райцентре к своей знакомой.
Здесь он тоже учился хорошо. Исключением был французский язык. Он
легко запоминал слова и обороты речи, а вот с произношением у него не ла-
дилось.
Лучше всего ему было в школе, а вот дома наваливалась тоска по родной
деревне. Время от времени мама присылала ему хлеб и картошку, но эти про-
дукты очень быстро куда-то исчезали. Частенько на ужин ему доставалась
только кружка кипятку.
В компанию, которая играла на деньги в «чику», его привёл Федька. Вер-
ховодил там Вадик – рослый семиклассник. Игра была нехитрая.
Постепенно он освоил все приёмы игры и начал выигрывать. Изредка
мать присылала ему 50 копеек на молоко – на них и играл. Он никогда не
выигрывал больше рубля в день, на этот рубль он покупал стакан молока.
Однако остальной компании эта его умеренность в игре совсем не понрави-
лась. Вадик начал жульничать, а когда он попытался его поймать на жульни-
честве, его сильно избили.
Утром я со страхом смотрел на себя в зеркало: нос вспух и раздулся,
под левым глазом синяк, а ниже его, на щеке, изгибается жирная кровавая
ссадина. Как идти в школу в таком виде, я не представлял, но как-то идти
надо было, пропускать по какой бы то ни было причине уроки я не ре-
шался...
1
Копылова А.П. – мать драматурга А. Вампилова.
170
Литературное чтение 11 класс
Прикрывая глаз рукой, я юркнул в класс,
сел за свою парту и опустил голову. Пер-
вым уроком, как назло, был французский.
Лидия Михайловна, по праву классного
руководителя, интересовалась нами боль-
ше других учителей, и скрыть от неё что-
либо было трудно. Она входила, здорова-
лась, но до того, как посадить класс, име-
ла привычку внимательным образом
осматривать почти каждого из нас.
– Ну вот, – сказала Лидия Михайлов-
на, открывая журнал. Сегодня среди нас
есть раненые.
Класс засмеялся, а Лидия Михайловна
снова подняла на меня глаза.
– И что случилось? – спросила она.
– Упал, – брякнул я, почему-то не до-
гадавшись заранее придумать хоть мало-мальски приличное объяснение.
– Ой, как неудачно. Вчера упал или сегодня?
– Сегодня. Нет, вчера вечером, когда темно было.
– Хи, упал! – выкрикнул Тишкин, захлебываясь от радости. – Это ему
Вадик из седьмого класса поднёс. Они на деньги играли, а он стал спорить
и заработал. Я же видел. А говорит, упал.
Больше всего я боялся, что Лидия Михайловна потащит меня к дирек-
тору.
После уроков, замирая от страха, я ждал Лидию Михайловну в коридо-
ре. Она вышла из учительской и, кивнув, завела меня в класс.
– Это правда, что ты играешь на деньги? – сразу начала она.
... Запираться никакого смысла не было, Тишкин успел продать меня с
потрохами. Я промямлил:
– Правда.
– Ну и как – выигрываешь или проигрываешь? – Я замялся, не зная,
что лучше.
– Давай рассказывай, как есть. Проигрываешь, наверное?
– Вы... выигрываю.
171
– Хорошо, хоть так. Выигрываешь, зна-
чит. И что ты делаешь с деньгами?
... Лидия Михайловна спрашивала так,
будто была в это время занята чем-то дру-
гим, более важным, но от вопросов её все
равно было не уйти.
– Ну, так что ты делаешь с деньгами, ко-
торые выигрываешь? Покупаешь конфеты?
Или книги? Или копишь на что-нибудь?
Ведь у тебя их, наверное, теперь много?
– Нет, не много. Я только рубль выигры-
ваю.
– И больше не играешь?
– Нет.
– А рубль? Почему рубль? Что ты с ним
делаешь?
– Покупаю молоко.
– Молоко?
Она помолчала...
– И всё-таки на деньги играть не надо, – задумчиво сказала Лидия Ми-
хайловна. – Обошёлся бы ты как-нибудь без этого. Можно обойтись?
Не смея поверить в свое спасение, я легко пообещал:
– Можно.
...Оказалось, что и это ещё не самое страшное. Лидия Михайловна
вдруг решила, что времени в школе у нас до второй смены остаётся в об-
рез, и сказала, чтобы я по вечерам приходил к ней на квартиру. Жила она
рядом со школой, в учительских домах. На другой, большей половине
дома Лидии Михайловны жил сам директор.
Я шёл туда как на пытку... Мне надо было говорить, чтобы я раздевал-
ся, проходил в комнату, садился – меня приходилось передвигать, словно
вещь, и чуть ли не силой добывать из меня слова. Моим успехам во фран-
цузском это никак не способствовало.
Стыдно сейчас вспомнить, как я пугался и терялся, когда Лидия Ми-
хайловна, закончив наш урок, звала меня ужинать...
Я вскакивал и, бормоча, что сыт, что не хочу, пятился вдоль стенки
к выходу. Лидия Михайловна смотрела на меня с удивлением и обидой,
172
Do'stlaringiz bilan baham: |
