Рене груссэ

разделились на две ветви: на Восточную Вэй (Тун Вэй), к которой
отошли Хубей, Шаньси, Шаньдун, и Хунань с нынешним Чангте,
служившей столицей (534—550) и на Западную Вэй (Си Вэй),
которой достались Шеньси и Ганьсу со столицей Чанъань (534—
557). Правители и тех и других были впоследствии свергнуты
своими министрами. Таким образом, в Чангте, вместо династии
Восточная Вэй воцарилась династия Пэй Ци (550— 577), а в
Чанъани, на смену династии Западная Вэй пришла династия Пэй Чэу
(557—581). Но эти правящие семейства, полностью китаизированные,
уже не имели отношение к истории степей. Напротив, следует
отметить, что тот образ жизни, при котором тюркский дух особенно
ощущался у первых правителей табгачей, мало помалу уходил,
исчезал, растворяясь 
в 
китайской 
обыденности. Вечно
повторяющаяся история, за которой мы наблюдаем в течение веков,
на примере киданей, джурджитов, чингизханидов, Маньчжуров.
Добавим только, что как это случилось с Чингиз-ханидами, а еще
раньше с халхами, влияние буддизма сыграло большую роль в том,
что топа растеряли черты былой мужественности. Эти грубые
солдафоны, которые 
ощутили 
божественное 
ниспослание
бодхисатвы, стали настолько чувствительны к человеколюбивым
проповедям "чрама-ны", что в результате они предали забвению не
только их врожденный боевой дух, но даже забыли о
предосторожности и самозащите.
Последний период развития культуры Минусинска
Оставим этих полностью китаизированных тюрков на их
усмотрение и вернемся к ордам, еще продолжавшим кочевой образ
жизни в степях Верхней Азии. У нас уже была возможность, когда
мы затрагивали вопрос о топа, говорить об орде, видимо,
монгольского 
происхождения, жуан-жуанах, которые
господствовали в V в. и первой половине VI в. во Внешней
Монголии. То, что мы знаем об их политической истории известно
благодаря китайской хроники династий Вэй и Сю. Чтобы как-то
конкретно высказаться
* Cf. Chavannes, Le voyage de Song Yun dans l'Udyana et le Gandhara,
BEFEO, 1903, 379.
93

---

об их цивилизации, следовало бы дождаться результатов
планомерных раскопок, которые были бы осуществлены в тех
местах. Ограничимся тем, что укажем на отдаленную северо-
западную часть этой территории, где мы увидели к этому периоду
новую культуру, которая расцвела на Енисее, в Сибири, в пределах
Минусинска. Данная культура, называемая культурой "кочевых
всадников", оставила нам украшения, поясные пряжки, бронзовые
застежки и накладки, лошадиные удила, стремена, ножи, кинжалы,
сабли, пики, седла и так далее, широко представленные в наши дни
в музее Минусинска, а также в Хельсинки (коллекция
Товостина).*
Эта культура, по-видимому, была современной эпохе жуан-жуа-
ней, и продолжалась еще долго после них. Так, в деревне Тиутча
она встречается одновременно с китайскими монетами начала
эпохи Тан (VII) и, вероятно, заканчивается в IX в. Она
представляет для нас особый интерес потому что, как об этом
говорил Нандор Феттиш, она имела потрясающие аналоги с
аварской культурой Венгрии
VI—VIII
вв., как и впрочем с так
называемой Лебединской протовенгерской культурой IX в.**
Даже если это не служит весомым аргументом, чтобы
рассматривать жуан-жуаней как прямых предков европейских
аваров, то это, во всяком случае, является доказательством того,
что и те, и другие находились в орбите одного и того же
культурного ареала.
Вслед за жуан-жуанами следует поговорить о родственной орде эф-
талитов, которые господствовали в ту эпоху в Западном Туркестане.