|
2.5 Социология ереси
Социология долгое время игнорировала ересь, хотя, по мнению американского социолога Ж. Берлинерблау (2001), историки и теологи, изучающие ересь, как правило, имплицитно разделяют установки социологической мысли (идеи К. Маркса, М. Вебера, А. Грамши). С 1980-х годов социальные теоретики различных направлений систематически изучают ересь, в частности, в связи с вопросами гетеродоксии, секуляризации и др. Можно выделить несколько методологических принципов в социологическом изучении ереси. Прежде всего, используется принцип реляционной социологии, выводящей на первый план социальное взаимодействие и социальные отношения. Такой подход отличает современные исследования от христианской ересиологии: ересь не является исторической неизменной сущностью, а понимается только через отношение к ортодоксии. Проще говоря, ересь есть то, что ортодоксия считает таковой. По наблюдению американского социолога Л. Куртца (Lester R. Kurtz), понимание ереси важно для изучения системы верований, поскольку любая ортодоксия формируется через отрицание ереси. Определение истинного и допустимого невозможно без систематической идентификации ложного и недопустимого.
Отношения ортодоксии и ереси рассматриваются как «идеальный тип» (М. Вебер), который проявляется в различных исторических контекстах. Так, австрийский социолог и теолог П. Бергер считал, что ересь — ключевой феномен современности, которая зависит от еретического этоса. По Бергеру, в эпоху модерна произошла универсализация ереси: если ранее для человека она являлась возможностью, зачастую недоступной, занимала маргинальное положение, то в современных условиях ересь становится необходимостью. Другие авторы, следуя веберовскому определению церкви, отмечали политическую природу ереси. Американский социолог Р. Коллинз полагал, что ересь порождается определённым типом религиозной и политической организации. В отличие от Бергера и Коллинза, социолог Дж. Зито, один из пионеров социологии ереси, обращал внимание на институциональное измерение ереси, которая, с его точки зрения, выходит за рамки религии и относится ко многим областям социального взаимодействия.
Другим аспектом является структурная позиция еретика, который является «одним из нас», находится внутри группы или институции. Как отмечал Л. Куртц, сила ереси в её сходстве с ортодоксией, она развивается внутри ортодоксии, однако претендует на истинность. Согласно Дж. Зито, еретик использует те же язык и ценности, что и его родная группа, но пытается изменить её дискурс. Куртц, следуя модели «чужака» Г. Зиммеля, пишет, что в ереси сочетаются близость и удалённость: еретики находятся достаточно близко, чтобы представлять угрозу, но довольно далеки, чтобы считаться заблуждающимися. Близость и удалённость относится как к уровню верований, так и к социальным отношениям между защитниками ортодоксии и еретиками. Специфический статус еретика Куртц называет «искажённым „своим“» («deviant insider»). Представления о чужаке или общем враге часто способствуют групповой солидарности и формированию социальных институтов, еретики оказываются невольными катализаторами социального единства (в смысле Э. Дюркгейма), интеллектуального развития и социальных изменений. Тезис о еретике как о прогрессивном элементе, который пытается преодолеть ограничения коллективного сознания (по модели Дюркгейма) ради блага будущих поколений, стал, по мнению Ж. Берлинерблау, важной аксиомой для современных исследований ереси — от Ж. Дюби до П. Бурдьё. Л. Куртц выделяет следующие характеристики ереси. Ересь конструируется внутри социального конфликта, стороны которого защищают либо отвергают её. В ходе конфликта и поляризации позиций сторон формулируются принципы ортодоксии — через явное отвержение мнения еретиков. Поэтому в корне проблемы ереси лежит вопрос о власти. В такой схеме можно говорить о группах, их интересах и обязанностях. Ересь не только противостоит власти и социальному порядку, но может быть средством социального контроля. Выявление, осуждение и подавление ереси является ритуалом, который уменьшает тревогу, она становится более управляемой, и таким образом снимается социальное и психологическое напряжение. Осуждение ереси не обязательно достигает заявленных целей, однако обеспечивает отправление ритуала, который сам является способом борьбы с кризисами в церкви.
Do'stlaringiz bilan baham: |
