Документ 11.1. «Внутренняя галактика»
Лорен Эйз^1и-антрополог и
писатель; он возглавляет отделение антропологии Пенсильванского университета. Приведем фрагмент одного из его рассказов, объединенных под общим заглавием «Неожиданная Вселенная» в книгу, в которой автор пытается отыскать «лик безграничной любви в планетарном масштабе» (Eiseley L., L'univers inattendu, Paris, Editions EP/Denoel, p. 163-164).
«Много лет назад в одном небольшом городке в Калифорнии произошел любопытный случай. Сам по себе этот случай не представлял ничего особенного. Но сопровождавший его психологический эпизод был настолько необычным, что я решил о нем рассказать.
Я долгое время работал над книгой, которую мне не терпелось закончить. Дело было днем, я шел один,
погруженный в свои мысли, и случайно попал ногой в маленькую подвернувшуюся по пути канавку. Я грохнулся с необычайной силой, и в моих ушах раздался при этом страшный треск. Открыв глаза, я обнаружил, что растянулся на дороге, уткнувшись лицом в землю и разбив свернувшийся набок нос. По лицу из раны на лбу текла кровь.
Усилием воли я заставил себя продолжать самообследование, осторожно проведя языком по внутренней поверхности рта и зубам. Тоненький ручеек крови под головой все расширялся. Вот так, среди бела дня, все это и случилось. Смущенный, мучимый болью, равнодушный к двигавшимся вокруг меня ногам и к тревожным возгласам, поднял я мокрую от крови руку и жалобно пробормотал: «Нет, не покидайте меня. Я
так сожалею о том, что всем вам причинил!».
Слова эти относились не к окружавшей меня толпе. Они были адресованы внутрь, к тому, из чего я был сделан. Я находился в здравом уме, в ясном и трезвом рассудке, и обращался я к своим клеткам, крови, фагоцитам-ко всему тому, что жило во мне своей собственной жизнью и что теперь, по
моей небрежности, умирало подобно выброшенной на камни рыбе. Сознание мое охватила волна раскаяния и даже какого-то обожания, что-то вроде любви в космическом масштабе, ибо случившаяся катастрофа по-своему была столь же 01'ромна, как и кагастрофа, жертвой которой становится галактика, теряющая часть своих солнечных систем.
Ведь я был сделан из многих миллионов этих крошечных существ. Своим ^рудом и самопожертвованием исправляли они повреждение огромного существа над созданием которого бессознательно, но с любовью трудились долгие оды. А я за всю свою грешную жизнь впервые поглядел на них не через
кроскоп, как на какие-то чужеродные образования.
Отзвук той силы, что Риводила их в движение, дошел до моего сознания из самых глубин моего Щества и охватил мой потрясенный мозг. Я и был ими-их галактикой, их Рением. Впервые в жизни я полюбил их сознательно - в то время, когда меня