Посвящаю моёй матери

Нет спета в будущем моем.
Где счастье, где очарованье?
Дрожу под ветром злой зимы,
Рассвет мои скрыт за тучен тьмы,
Ушли любовь, надежд сиянье...
О если б и воспоминанье!
(Перевод Be, Рождественского)

16^Ср. также стихотворение «Когда я бродил юным горцем>> (VYhen I
roved a young Highlander).

17^«Увы! Я покинул обитель свободы;
Ho голые скалы без трав и цветов
Досель мне милей укрощенной природы
И мирных красот альбионских садов.
Давно мы в разлуке, но сердце поныне
Во власти могучих таинственных чар.
О, вновь бы брести мне по дикой долине
К тебе, величавый седой Лохнагар!
(Лохнагар — Lachin у Gair₁ 1806.
Перевод А. Сергеева)

18^Так называли Кольриджа, Вордсворта, Саути, которые большую
часть жизни провели в «краю озер» (lake-country).

19^Подробнее см.: Н. Дьяконова. Байрон в -годы изгнания. JI.,
1974, стр. 10—13. В этом смысле любопытно более позднее стихот-
ворение Байрона «Могила Черчилля» (Churchill’s Grave, 1816);
поэт сам указывает, что подражал Вордсворту, но подражание за-
ключает (и это тоже отметил Байрон) и элементы пародии, осто-
рожные, но все же явственные. О влиянии Вордсворта на

3. 
   песпь «Чайльд-Гарольда» см.I 11. Дьяконова. Байрон в годы
   изгнания, стр. 31 .|
   

20^Ср. также: Я желчи на устах не знал вначале,
Перед любым глунцОхМ они молчали,
Никто бы натравить меня не мог
На гнусных тварей, ползавших у ног.