|
Глава 19
Я понятия не имею, что собираюсь делать, но остановиться не могу. Когда мои губы
касаются его, Хардин порывисто выдыхает. На вкус губы именно такие, какими я их представ-
ляла. Чувствую слабый привкус мяты. Он целует меня, это происходит наяву. Его теплый язык
касается моего неба, и я чувствую холодный металл кольца. Я вся горю, такого еще никогда не
было. Он проводит руками по моим пламенеющим щекам, затем скользит к бедрам. Откиды-
вается немного назад и снова меня целует.
– Тесс, – выдыхает он, затем снова прижимается губами ко мне, и его язык снова про-
никает в мой рот.
Разум перестает мне повиноваться, меня пронизывает страсть. Хардин, не переставая
целоваться, подтягивает мои бедра к себе. Не знаю, куда девать руки, кладу их ему на грудь, а
затем скольжу вниз к его животу. У Хардина горячая кожа, и грудь поднимается и опускается
с каждым вдохом и выдохом. Он отрывается от моего рта, но прежде чем я успеваю что-то
сказать, уже ласкает мою шею. Я чувствую каждое движение его языка. Чувствую его дыхание.
Он запускает руку в мои волосы и придерживает голову, пока целует шею. Его зубы касаются
моей ключицы, и я не могу сдержать стона, когда он начинает покрывать мое тело поцелуями.
Наверное, если бы я не была такая пьяная, от алкоголя и от Хардина, то была бы скованнее.
Никто так не целовал меня, даже Ной.
Ной!
– Хардин… остановись, – говорю я чужим, низким и хриплым, голосом.
Во рту пересохло.
Хардин не останавливается.
– Хардин! – повторяю я, на этот раз ясно и четко, и он отпускает мои волосы. Его глаза
еще темнее, еще нежнее, а губы розовые и припухшие от поцелуев. – Нам нельзя этого делать.
Я не могу целовать его, даже если очень хочу этого.
Нежность в его глазах гаснет, он отпускает меня и отталкивает на другую половину кро-
вати. Что происходит?
– Извини, извини, – повторяю я.
Это единственное, что приходит мне в голову. Чувствую, что мое сердце сейчас разо-
рвется.
– Извинить за что? – спрашивает он.
Он подходит к тумбочке, вытаскивает черную футболку и надевает. Мой взгляд опуска-
ется на его боксерские трусы, на этот раз гораздо сильнее натянутые спереди.
Я смущенно отворачиваюсь.
– За то, что целовала тебя, – говорю я, хотя за это мне совсем не хочется извиняться. –
Не знаю, зачем я это сделала.
– Это просто поцелуй; люди все время целуются.
Сказанное меня задевает. Не потому, что он не чувствовал того же, что и я. А что я
чувствовала? Я знаю, что на самом деле ему не нравлюсь. Просто я пьяна, а он привлекателен.
Была тяжелая ночь, и я поцеловала его под действием алкоголя. В глубине души стараюсь
убедить себя, что не хочу повторения. Он симпатичный, вот и все.
– Мы же не собираемся делать из этого событие? – говорю я.
Мне будет неприятно, если он кому-то расскажет. Потому что это не я. Я не напиваюсь
на вечеринках и не изменяю своему парню.
– Уверяю тебя, я не собираюсь об этом никому говорить. И хватит об этом. – В его голосе
опять слышится пренебрежение.
– Значит, все остается по-прежнему?
А. Тодд. «После»
43
– А я и не собирался меняться. Не думаю, что из-за того, что ты меня поцеловала, отчасти
против моего желания, между нами возникли какие-то новые отношения.
Вот как. Против его желания? Я еще чувствую его руку на своем затылке, то, как он
притянул меня к себе, и слышу, как он шепчет «Тесс» перед тем, как меня поцеловать.
Я встаю с его кровати.
– Ты можешь остановить меня.
– Вряд ли, – с усмешкой произносит он, и мне снова хочется плакать.
С ним я становлюсь слишком чувствительной. Это слишком унизительно, слишком
больно слышать, что я заставила его целоваться. Прячу лицо в ладонях и иду к двери.
– Ты можешь остаться здесь, тебе больше некуда идти, – тихо произносит он, но я отри-
цательно качаю головой.
Не хочу оставаться с ним в одной комнате. Это часть его маленькой игры. Он предлагает
мне остаться, я соглашаюсь, думая, что он приличный человек, а взамен получаю какую-нибудь
гадость.
– Нет, спасибо.
Дохожу до лестницы, слышу, как он окликает меня снова, но не останавливаюсь. На улице
меня овевает прохладный ветерок, когда я сажусь у знакомой каменной ограды и достаю теле-
фон. Почти четыре, через час я должна была бы проснуться и начать заниматься. Вместо этого
я сижу на каменном бортике, в темноте и одиночестве.
И в таких растрепанных чувствах достаю телефон и просматриваю эсэмэски от Ноя и
мамы. Конечно, он все ей рассказал. Это очень на него похоже…
Но я не могу даже обижаться. Я собиралась изменить Ною. Так какое я имею право?
А. Тодд. «После»
44
Do'stlaringiz bilan baham: |
