ствовании как завершенном в состоянии отсутствия напряжения
невольно представляется этому познанию достижимым: социаль
ный порядок, в котором всем дано их право; душа неосознанно
сти, которой сопутствует сознание, свободное от помех, если в нем
устранены все комплексы; жизненность расы, которая после
очищения посредством естественного отбора может считать себя
здоровой и благородной, чтобы, сознавая свое превосходство,
удовлетворенно завершаться в качестве существования. В этих
условиях, которые в двойственном смысле именуются естествен
ными, в качестве необходимым образом возникающих и в каче
стве истинных, больше нет безусловности временного существо
вания: ибо безусловность возникает лишь в напряжении, в кото
ром самобытие насильственно схватывает самого себя. Более того,
подобное знание о естественном бытии человека обращается про
тив самобытия как чего-то экстравагантного, болезненного,
исключающего себя, потерянного.
Однако именно этим путем идет
вторая
возможность. Она
на
ходит себя
в напряжении
пограничных ситуаций,
совершенно
неустранимых в существовании, которые становятся для нее от
крытыми в
решительности самобытия.
Если человек не познается
более как бытие, которое он есть, он, познавая, приводит себя в со
стояние
неустойчивости абсолютной возможности.
В ней он слы
шит
призыв
к своей свободе, исходя из которой он лишь посред
ством себя становится тем, чем он может быть, но еще не есть.
В качестве свободы он
заклинает
бытие как его скрытую трансцен
дентность.
Смыслом
этого пути является
трансцендентность.
В качестве
существования в конце этого пути терпит крушение то, что соб
ственно есть оно само.
Отсутствие напряжения
считается в этом
понимании
путем обмана,
на котором в мнимом преодолении
скрывается пограничная ситуация и устраняется время. Всякое
познание в мире, в том числе, следовательно, и познание человека,
есть частная перспектива, посредством которой для человека
возникает пространство его ситуации. Поэтому познание находит
ся в руке человека, который его схватывает. Однако сам для себя
он — нечто совершенно незавершенное и не допускающее завер
шения, переданное некоему другому. Мысля, он лишь освещает
себе путь.
Из-за того что человек
во всем своем познании
еще не на
ходит себя
познанным
и вносит предметное познание в свой
философский процесс,
он еще раз прорывается,
на этот раз через
самого себя. То, что он утерял, когда был полностью предостав
лен самому себе, может вновь открыться ему в новом образе.
Лишь на мгновенное заблуждение в безнадежности своего голого
существования он считал себя тождественным происхождению
всего как познающий. Стремясь серьезно понять самого себя,
он обнаруживает опять то,
что больше, чем он.
В мире он вновь
обращается к объективности, которая грозила застыть для него
в безразличии или потеряться в субъективности; он схватывает
379
в трансцендентности бытие, которое он в своей свободе, пред
ставляющейся ему явлением существования, смешивал с собой
в качестве самобытия.
Обе эти возможности
известны сегодня под наименованием
учений;
путаница происходит там, где они еще не обрели прочной
значимости, но волнуют сегодня человека как едва ли не необозри
мые способы выражения.
Познание человеческого бытия,
которое устанавливалось в от
дельных направлениях, стало в качестве
социологии, психологии,
антропологии типичными современными науками, которые в тех
случаях, когда они, абсолютизируя, полагают, что познают бытие
человека в целом, следует отвергнуть как безнадежную попытку
заменить философию. Лишь при ином понимании возникает
философия, которая в качестве современной называется
экзи
стенциальной философией.
Она находит сегодня материал своего
выражения в областях, которые в качестве познания человека,
одновременно ограничиваются и обеспечиваются ею. Однако она
переступает через них в движении к самому бытию.
Экзистенци
альная философия
—
это философия бытия человека,
которая
вновь выходит за пределы человека.
Do'stlaringiz bilan baham: 
