Красная таблетка

Социальная утопия 
Те, кто ищет счастья как самостоятельной
ценности, похожи на тех, кто ищет победу, не выиграв
войны. В этом главный дефект всех утопий.
Уильям Берроуз
Все мы живём странной мечтой об идеальном мире. Но его нет, а
главное — он судя по всему, и невозможен.
Пока Бенджамин Либет копался в человеческих мозгах, а Филип
Зимбардо запирал студентов в университетском подвале, американский
учёный-этолог Джон Кэлхун построил самый настоящий «мышиный
рай»
[19]
.
Звучит это, конечно, как-то по-детски, но результаты его эксперимента,
который вошёл в историю науки под названием «Вселенная-25», стали
самой настоящей сенсацией.
Надо ли говорить, что и с Джоном Кэлхуном Папа Римский решил
потом встретиться? Да, это так. А сейчас я расскажу почему.
Задумка 
эксперимента 
опять-таки 
не 
блистала 
остроумием.
Представьте себе большой металлический бак площадью два на два метра
и высотой чуть меньше человеческого роста.
Внутри бака постоянная комфортная для крыс температура,
поддерживается постоянная чистота, еды и воды вдоволь. По стенам
оборудованы гнёзда для самок.
В общем, живи не хочу. Рай, идеальный мир — та самая великая
Утопия, о которой мечтали все подряд — от Платона до Вачовски.
Созданные в этом баке условия были бы пригодны для жизни, даже
если бы в нём одновременно находилось больше четырёх тысяч крыс. Но
до такой численности популяция (эксперимент ставился многократно) не
доходила никогда. Максимум — чуть больше двух тысяч.
Итак, в бак поместили четыре пары здоровых крыс. А теперь слушайте
научную быль, невероятно похожую на «страшную сказку».
Первая фаза эксперимента — «фаза А» — ознаменовалась
предсказуемым рождением первого потомства. Начался экспоненциальный
рост численности популяции, число крыс удваивалось каждые 55 дней —
«фаза В».

---

Впрочем, бурный рост численности крысиной популяции стал
замедляться. В баке, рассчитанном на четыре тысячи постояльцев,
проживало в этот момент около шестисот крыс, которые образовали
полноценное общество с социальной иерархией.
Началась «фаза С». В крысином обществе появилась категория
«отверженных» — крысы мужского пола, которые не нашли себе места в
установившемся крысином миропорядке.
Старшие самцы в райских условиях «Вселенной-25» жили дольше
обычного и оттесняли молодняк на периферию социальной жизни.
«Отверженные» самцы постоянно становились жертвами агрессии, о чём
свидетельствовали их искусанные хвосты и окровавленная шёрстка.
Впрочем, и самки, готовящиеся к рождению, пребывая в столь
нетерпимой атмосфере, тоже становились нервными и всё чаще проявляли
агрессию. Наконец, они стали направлять её на детёнышей и просто
съедали их.
«Мы отравлены иллюзией выбора».
Рождаемость неуклонно падала, смертность молодняка стремительно
росла. Закончилось дело тем, что самки крыс и вовсе перестали допускать
самцов к спариванию, забирались в верхние гнёзда и становились
отшельницами.
«Фазу D» Кэлхун назвал «фазой смерти». Поведение в «мышином
раю» начало резко меняться. Героями этой фазы были уже не
«отверженные», а «красивые» — самцы, которые занимались только своей
жизнью и бесконечным туалетом.
Сообразив, что вверх по социальной иерархии им не подняться,
молодые самцы напрочь меняли жизненную стратегию. Они отказались от
борьбы за территорию, за самок и занимались исключительно собой, в
частности 
бесконечным 
вычёсыванием 
шёрстки. 
Такие, 
скажем,
метросексуалы. А чего, собственно, переживать, если еды и воды вдоволь,
тепло, чисто?
Итак, самки потеряли желание спариваться, а самцы, кажется, вообще
забыли, как это делается. Хотя средний возраст животного в последней
стадии эксперимента составлял 776 дней (что на 200 дней больше верхней
границы репродуктивного возраста), рождаемость в баке упала до нуля.
Смертность молодняка достигала ста процентов.
На 1780-й день от начала эксперимента умер последний обитатель
«мышиного рая», от старости.

---

Самое оно, мне кажется, отправляться к Папе Римскому...