Казалось, что этот так называемый «пожар кедрового леса»
[41]
– почти
одушевленное существо, которое живет и развивается по своим законам.
Этот огромный монстр пожирал все на своем пути, и ему было не важно,
лес это или пустынная местность без деревьев. Я уже слышала о людях,
которым приходилось собираться за десять
минут и оставлять огню все,
что они не успевали взять. Некоторые объясняли это тем, что из-за густого
дыма не было видно пламени.
Я перешла в гостиную и осмотрелась. Возможно, я больше никогда не
увижу все эти вещи. Так что же мне взять с собой? Конечно, семейные
фото и видео. Мой муж Джерри уже снимал со стен фотографии в рамках и
клал их в корзины для белья. Я бормотала про себя: «Бог ты мой, сколько
времени понадобится, чтобы все это повесить на место!»
Я собрала два чемодана одежды и обуви. Пришлось оставить рисунки и
поделки нашей дочки Селы и несколько коробок с вещами из моего
детства. Джип Джерри был забит его рабочим оборудованием. У меня была
небольшая машина, в
которой поедут Села, три наши собаки, кошка в
«перевозке», хомяк дочери и ровно столько личных вещей, сколько мы
сможем впихнуть в оставшееся пространство.
Как только мы закончили укладывать вещи в автомобиль, раздался
звонок от соседей, которые жили неподалеку от нас. «У нас сильное
задымление, мы уезжаем».
Через несколько минут и у нас все покрылось густым дымом, и я
сказала Джерри, что пора двигаться. Оставив включенным генератор,
чтобы холодильники не разморозились, мы
присоединились к потоку
машин, ехавших в сторону пустыни. Это было единственное направление,
не охваченное огнем.
Там, где мы остановились, телевизор не работал, и мы не смотрели
новости, но друзья часто звонили и рассказывали о продвижении пожара. В
среду около полудня моя подруга Карен сообщила: «Прямо сейчас
показывают, как пытаются спасти твой дом». Вертолеты департамента
лесоводства два часа сбрасывали на него воду и специальные жидкости для
тушения огня.
Пока мы, затаив дыхание, ждали очередных новостей, наша семилетняя
дочь Села заставила нас улыбнуться своим заявлением: «Мам, если наш
дом сгорит, то ты мне
будешь дарить меньше игрушек, чтобы не нужно
было так часто убираться в комнате». У Селы определенно философский
склад ума!
Потом снова позвонила Карен: «Прости, что мне приходится тебе это
говорить, но у вас только что провалилась крыша». Она продолжала
смотреть телевизор и чуть позже добавила, что вход в дом охвачен
пламенем.
Произошло то, о чем я боялась и думать. Я прислонилась к Джерри и
заплакала.
На следующее утро я проснулась раньше всех и взяла в руки Библию.
Я, не думая, открыла книгу на строчках из Книги пророка Исаии:
«Пойдешь ли через огонь, не обожжешься, и пламя не опалит тебя» (Исаия
43:2). Чуть ниже я прочитала следующее: «Вот, Я делаю новое;
ныне же
оно явится; неужели вы и этого не хотите знать? Я проложу дорогу в степи,
реки в пустыне» (Исаия 43:19). Казалось, что Господь говорит это лично
мне.
Через неделю после пожара мы в первый раз приехали на развалины
дома. Зрелище было печальным. Из кучи обломов торчали куски
исковерканного железа. Я узнала металлический каркас кровати Селы. В
этой кровати я каждый вечер накрывала ее, целовала и желала спокойной
ночи. А вот и пружины дивана, на котором я сидела, смотрела в окно на
деревья и молилась.
Я обошла пепелище, чувствуя в душе сосущую пустоту. «Боже, –
молила я, –
прошу Тебя, покажи мне что-нибудь уцелевшее». В груде золы
и мусора я увидела остатки елочных игрушек. Обычно мне надо было
подниматься за ними в чулан под самой крышей. Новогодние украшения
превращали наш дом в самое уютное место на земле.
Из золы торчало еще что-то, имеющее свою изначальную форму, не
уничтоженную пожаром. Это была глиняная фигурка из набора сцены
Рождества Христова – пастух. Я покопалась рядом и обнаружила трех
мудрецов, Иосифа, ангела, а также младенца Иисуса.
Все они не пострадали. Огонь только сжег краски, которыми были
вручную расписаны фигурки, и теперь они стали абсолютно белыми. Когда
я собрала их все, то поняла значение своей находки.
Господь послал нам
Свой очищающий огонь, который мы пережили и выстояли. Так же как и
эти фигурки, пройдя через пламя, изменились и мы сами.
Держа в руке фигурку младенца Иисуса и глядя на руины того, что
раньше было нашим домом, я поняла еще одну вещь. В нашей жизни могут
происходить любые катаклизмы, но младенец, родившийся 2000 лет назад
в хлеву, неизменно остается с нами. Он будет утешать сотни семей,
которые потеряли в огне все, Он
не покинет нас в час горя, согреет нас
Своим теплом и придаст нам сил. И вместе с нами Он войдет в нашу новую
жизнь.
Сандра Сладкей
