|
головой
, а
эмоциональная — с
сердцем
. Мы говорим, что у кого-то
светлая голова
или
доброе сердце
; запоминая что-либо,
храним
это в
голове
, а
чувствуем
сердцем
; переволновавшись, хватаемся за
сердце
. Нам кажется, что иначе и
быть не может, и мы с удивлением узнаем, что для носителей некоторых
африканских языков вся психическая жизнь может концентрироваться в
печени, они говорят о том, что у кого-то «умная печень» или «добрая
печень», а когда волнуются, подсознательно чувствуют дискомфорт в
печени. Разумеется, это связано не с особенностями их анатомии, а с
языковой картиной мира, к которой они привыкли.
Наиболее важные для данного языка идеи повторяются в значении
многих языковых единиц и являются поэтому «ключевыми» для
понимания картины мира. Языковая картина мира состоит из совокупной
семантики – лексического значения и грамматического значения.
В семантике естественных языков запечатлена в основном та картина
мира, которая была доступна человеческому сознанию в эпоху
формирования языка. Эта картина увидена глазами человека, услышана его
слухом, осмыслена его обыденным, еще дописьменным и поэтому
наивным сознанием. Человеческое зрение, слух, обоняние уже не были так
остры, как у зверей и птиц, однако еще и не были усилены приборами.
Сознание еще не осложнялось требованиями логики, математическими
представлениями о точности и мере; еще не сложилась способность
55
человеческого ума к саморефлексии. В эпоху формирования языка
сознание человека в значительной степени носило мифологический
характер: оно легко отождествляло часть и целое, предмет и имя предмета;
смешивало предшествование во времени и причину, причину и следствие,
цель и средство, похожее и тождественное, живое и неживое. Мифопо-
этические представления древнего человека основывались на архе-
типических смысловых структурах, составлявших «коллективное
бессознательное» социума (К. Юнг). Архетипы имеют врожденный и
общечеловеческий характер. В этом коренятся истоки сходства
семантических структур самых разных языков.
Ярким примером антропоморфного видения мира могут служить
обозначения частей рельефа: в самых разных языках соответствующие
названия восходят к названиям частей тела человека:
горный хребет,
устье
и
рукав реки, подошва
и
подножие горы, перешеек, губа
‗название
морских далеко вдающихся в сушу заливов и бухт на севере‘ (
Обская губа,
Онежская губа), бровка
‗край канавы, кювета или обочины дороги‘,
жерло
(родственно слову
горло) вулкана, нос
(обозначение мыса в
географических названиях на севере Евразии, например,
Канин нос);
в
географических названиях:
Лысая Гора, Морское Око
; англ.
ridge
‗гребень
горы и хребет‘;
mouth
‗рот, уста; устье (реки); вход (в гавань, пещеру,
шахту)‘;
foot
‗ступня, нога; основание, опора, подножие, подошва‘;
arm
‗рука‘,
arm of a river
‗рукав реки‘;
eye
‗глаз, око; устье шахты‘;
neck
‗шея;
перешеек, коса, узкий пролив‘;
head
‗голова; мыс; исток реки‘;
head of a
mountain
‗вершина горы‘;
back
‗спина; гребень (волны, холма)‘;
throat
‗горло, глотка; узкий проход, узкое отверстие, жерло вулкана‘;
brow
‗бровь; выступ (скалы), кромка уступа, бровка‘.
Рассмотренная метафоричность – явление не только широко
распространенное, но и живое, продуктивное. Например, относительно
недавно в разных языках слова со значением ‗легкое (орган дыхания)‘
развили значение ‗массивы зеленых насаждений; парки, скверы‘: русск.
легкие города,
англ.
the lungs of London
и т. д.
Метафорический строй мифологии надолго закреплял и делал более
частым, продуктивным господствующий в древности способ осознания
действительности человеком: на основе образного видения предметов и
соответствующей такому видению естественной свободы переносно-
образного употребления слов. В итоге складывались, во-первых,
универсальные модели семантического развития слов (метафора,
метонимия, синекдоха и т. д.) и, во-вторых, одинаковое или сходное
56
смысловое наполнение образных структур мышления. Так, в разных
языках наблюдается метафорическое или метонимическое уподобление
молодости и любви весне и цветению, смерти – сну или покою, битвы –
пиру или жатве, неба – шатру или крыше, речи – течению реки, ума –
голове, речи – гортани или горлу, начала – семени или корню, знания или
разума –свету, книги – засеянному полю, наставника – сеятелю, поэта –
пророку и т. д. Можно также привести в качестве примеров
распространенные
в
разных
языках
зооморфные
символы
мифопоэтического происхождения: змея как символ мудрости или
коварства, волк – свирепости, ягненок – кротости, лиса – хитрости или
мудрости, пчелы и муравьи – трудолюбия, и т. д.
Можно сделать вывод: подобно тому, как в культуре каждого народа
есть общечеловеческое и этнонациональное, так и в семантике каждого
языка есть отражение как общего, универсального компонента культур, так
и своеобразия культуры конкретного народа.
Do'stlaringiz bilan baham: |
