Министерство высшего и среднего специального образования республики

Ж. Расина
, который, опираясь на «Поэтику» Аристотеля, в предисловии к 
трагедии «Андромаха» писал о своих героях, что «им надлежит быть средними людьми по своим 
душевным качествам, иначе говоря, обладать добродетелью, но быть подверженными 
слабостям, и несчастья должны на них обрушиваться вследствие некоей ошибки, способной 
вызвать к ним жалость, а не отвращение».
Не все классицисты разделяли эту концепцию. Зачинатель французской классицистической 
трагедии 
П. Корнель
тяготел к созданию характеров исключительных. Его герои не исторгают у 
зрителей слез, но вызывают бесспорное восхищение своей стойкостью и героизмом. В 
предисловии к своей трагедии «Никомед» Корнель заявлял: «Нежность и страсти, которые 
должны быть душою трагедии, здесь не имеют места: здесь царит только героическое величие, 
бросающее на свои горести исполненный такого презрения взгляд, что это не позволяет им 
исторгнуть из сердца героя ни одной жалобы. Оно сталкивается с коварной политикой и 
противопоставляет ей только благородное благоразумие, шествуя с открытым забралом, оно без 
содрогания предвидит опасность и не ждет ни от кого помощи, кроме как от своей доблести и 
любви…». Корнель мотивирует убедительность создаваемых им образов понятием жизненной 
истины и исторической достоверности: «История, предоставившая мне возможность явить 
наивысшую степень этого величия, взята мною у Юстина».
2.Принципы создания характеров в литературе классицизма 
Культ разума у 
классицистов определяет и принципы создания характера— одной из центральных 
эстетических категорий классицизма. Для классицистов характер не предполагает 
совокупность индивидуальных черт конкретной личности, а воплощает некий общеродовой 
и вместе с тем вечный склад человеческой природы и психологии. Только в аспекте вечного, 
неизменного и общечеловеческого характер становился объектом художественного 
исследования классицистического искусства.
Вслед за теоретиками античности — Аристотелем и Горацием — Буало полагал, что «искусство» 
должно сохранить «для каждого его особенные чувства». Эти «особенные чувства» и определяют 
психологический склад человека, делая одного пошлым франтом, другого — скупцом, третьего 
— расточителем и т. д. Характер, таким образом, сводился к одной доминанной черте. Еще 
Пушкин заметил, что у Мольера лицемер Тартюф даже «спрашивает стакан воды, лицемеря», а 
скупец Гарпагон «скуп и только». Нет смысла искать в них большего психологического 
наполнения. Когда Гарпагон объясняется со своей возлюбленной, он ведет себя как скупец, и со 
своими детьми он ведет себя как скупец. «Краска одна, но она накладывается все гуще и гуще и, 
наконец, доводит образ до житейского, психологического неправдоподобия». Такой принцип 

---

типизации приводил к резкому разделению героев на положительных, добродетельных и 
отрицательных, порочных.
Характеры персонажей трагедий также определяются какой-то одной ведущей чертой.
Однолинейность героев Корнеля подчеркивает их цельность, которая обосновывает «ядро» их 
характера. Сложнее у Расина: страсть, определяющая характер его персонажей, сама по себе 
противоречива (обычно это любовь). В исчерпывании всей гаммы психологических оттенков 
страсти и состоит метод расиновской характеристики— метод, как и у Корнеля, глубоко 
рационалистический.