К. Алламжонов. «Алламжонов виноват»
14
II
Племянник Парпиева
2001 г.
Когда я учился на первом курсе Института искусств, мой дядя, Бахтиер ака, договорился
со своим другом, Абдусаттором ака, который работал в Телерадиокомпании Узбекистана (сей-
час НТРК1) в пожарной службе, чтобы меня взяли на практику в эту организацию. Родители
считали, что не надо болтаться после учебы, надо работать, пусть не за деньги, а за опыт. Я и
сам хотел уже окунуться в профессию режиссера телевизионных программ и стать настоящим
телевизионщиком.
Попасть в НТРК было непросто, это была очень закрытая организация. Чтобы занять
даже незначительную должность, просто устроиться на работу, хоть кем, нужны были связи
и знакомства. Спасибо дядиному другу, уговорил редакцию программы «Давр»2 принять сту-
дента на практику. Мама наставляла меня перед работой:
– Комилжон, пожалуйста, ни с кем не ругайся, никому не перечь, всем говори «хоп-хоп»,
что попросят,
быстро делай,
всем будь полезен,
всем помогай, углим…
Что я и делал. Я старался быть полезным на своей должности помощника ассистента
помощника режиссера. Бегал за самсой, таскал кассеты, записывал тайм-код. И потихоньку
учился, набирался опыта и знаний.
Директором «Давра» тогда был Фуркат Закиров. Для него я был бесполезным мусором,
за все время работы ни одного доброго слова или похвалы от него не слышал. Все, что слышал
– это ругань и угрозы уволить. Тогда я ненавидел я его так же, как и он меня. Ему ничего
не стоило при всех меня оскорбить и выгнать из студии за какие-то совершенно мелкие про-
ступки. Он ни разу не ответил на мое «Ассалом алейкум», как будто ответ стоил денег. Я до
сих
пор думаю, неужели так трудно было поздороваться?
Самая большая «буря», в которую я попал, случилась после моего маленького сюжета в
передаче «Давр Тонги» о концерте Севары Назархан в День влюбленных.
– Что за влюбленные? – визжал он. – Ты дурак? Какие влюбленные? Что ты мне суешь! –
орал он так, что вся НТРК слышала. После этого я старался не попадаться ему на глаза лишний
раз. Было обидно, никто и никогда не озвучивал мне редакционную политику, а требовали, как
с опытного. Никто не посвящал меня в эти неписанные телевизионные законы, хотя, конечно,
я старался делать свою работу идеально. Зато орали. Я вообще не люблю, когда меня ругают
и оскорбляют. Но я не требую к себе особого отношения, я просто стараюсь сделать все пра-
вильно и
вовремя, чтобы не получить по голове.