Мотивация и личность

(реально
существующих, а не
воображаемых, как в надписи на одном значке: «Нирвана
сейчас!»).
Отстраненность от культуры также проявляется в отстраненности от ее
представителей, т. е. других людей, в любви к уединению, о чем уже
упоминалось, в слабо выраженном пристрастии ко всему знакомому,
привычному.
4. По этим и другим причинам этих людей можно назвать
автономными, поскольку они руководствуются скорее собственными
принципами и соображениями, чем общественным мнением. В связи с
этим такие люди не только и не столько американцы; они принадлежат к
общечеловеческой культуре. Ошибочно утверждать, что они выше или
ниже американской культуры; ведь они говорят на американском варианте
английского языка, ведут себя по — амери — кански, имеют американские
характеры и т. д. Вместе с тем, проводя сравнение этой группы с группой
гиперсоциализированных этноцентриков, нельзя не заметить, что
самоактуализирующиеся индивиды — не просто представители другой
культуры, они в целом менее модифицированы и сформированы этой
культурой. В таком случае можно говорить о континууме с диапазоном от
относительного принятия культуры до относительной отстраненности от
нее. Если эта гипотеза имеет под собой какую — либо основу, из нее

---

вытекает как минимум еще одна: представители различных культур,
наиболее далекие от них, не только отличаются менее сформированным
национальным характером, но и в известной мере обладают большим
сходством друг с другом, нежели с типичными представителями своей
культуры.
В заключение следует сказать, что мы нашли ответ на извечный вопрос
о том, можно ли быть благополучным и здоровым человеком в
несовершенном обществе. Да, это возможно, ведь удалось же сравнительно
здоровым людям сформироваться в условиях американской культуры. Они
ухитряются сложным образом сочетать внутреннюю автономию с
внешним принятием культурных норм, что стало возможным только
благодаря тому, что сама культура относительно терпимо относится к
индивидам, не желающим полностью с ней идентифицироваться.
Безусловно, не может быть и речи об идеальном здоровье. Наше
далекое от совершенства общество явно накладывает на своих членов
целый ряд ограничений. В той степени, в которой они вынуждены хранить
свои 
маленькие 
тайны, 
подавляя 
спонтанные 
побуждения, 
они
препятствуют раскрытию собственного потенциала. Поскольку лишь
немногие индивиды могут сохранить здоровье в нашей культуре (как,
вероятно, и в