Местоимение в грамматической системе русского языка

Городничий. Без сомнения, проезжающий чиновник захочет, прежде всего, осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения – и потому вы сделайте так, чтобы всё было прилично: колпаки были бы чистые, и больные не походили бы на кузнецов... (с. 28).
Городничий. Не угодно ли вам будет осмотреть теперь некоторые заведения в нашем городе, как-то – богоугодные и другие! (с. 62).
Бобчинский. Дай бог вам всякого богатства, червонцев и сынка-с этакого маленького, вон энтакого-с, чтоб можно было на ладонку посадить! (с. 28).
Хлестаков. В самом деле, как вам должно быть приятно (с. 75).
Анна Андреевна. Да вам-то чего бояться? ведь вы не служите (с. 67).
Городничий. Как вам угодно. Как вы намерены, в своем экипаже, или вместе со мною на дрожках? (с. 60).
Городничий. Кроме того, дурно, что у вас высушивается в самом присутствии всякая дрянь и над самым шкапом с бумагами арапник (с. 28).
Мишка. Да для вас, дядюшка, еще ничего не готово. Простого блюда вы не будете кушать, а вот как барин ваш сядет за стол, так и вам того же кушанья отпустят (с. 70).
Артемий Филлипович. Имел честь сопровождать вас и принимать лично во вверенных моему смотрению богоугодных заведениях (с. 95).
Хлестаков. Что, у вас каждый день бывает такой? (с. 73).
Артемий Филлипович. Да, Аммос Федорович, кроме вас, некому-с (с. 76).
Городничий. Боже вас сохрани шуметь, идите себе! полно уж вам... (с. 63).
Артемий Филлипович. Воля ваша, Аммос Федорович, нам нужно бы кое-что предпринять (с. 89).
Городничий. Не извольте гневаться, ваше превосходительство, она немного с придурью, такова же была и мать её (с. 118).
Аммос Фёдорович. А деньги в кулаке, да кулак-то весь в огне (с. 92).
Городничий. Тем лучше: молодого скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху (с. 38).
Хлестаков. Всё зависит от той стороны, с которой кто смотрит на вещь (с. 73).
Городничий. Всё кончено, одного этого слова достаточно! Вам всё – финтирлюшки! (с. 83).
Лука Лукич. Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек (с. 29).
Городничий. Всем довольны, ваше благородие (с. 43).
Городничий. Запиши всех, кто только ходил бить челом на меня, и вот этих больше всего писак, писак, которые закручивали им просьбы (с. 123).
Осип. Невежливого слова никогда не услышишь: всякой тебе говорит – «ш» (с. 49).
Городничий. Ну, а что из того, что вы берёте взятки борзыми щенками? Зато вы в бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите (с. 29).
Хлестаков. Что? не ушиблись ли вы где-нибудь? (с. 64).
Городничий. Что вы, господь с вами – это не он (с. 38).
Осип. Вы-де с барином, говорит, мошенники, и барин твой плут. Мы- де, говорит, этаких широмыжников и подлецов видали (с. 49).
Городничий. Ну, что? как вы думаете об этом? (с. 32).
Городничий. Да вы не извольте беспокоиться, он подождёт (с. 62)
Городничий. Пошёл вон, тебе пришлют (с. 62).
Хлестаков. Вы никак не можете мне помешать, никаким образом не можете; напротив того, вы можете принесть удовольствие (с. 89).
Марья Антоновна. Вы почитаете меня за такую провинциалку (с. 112).
Марья Антоновна. Вы все эдакое говорите… Я бы вас попросила, чтоб вы мне написали лучше на память какие-нибудь стишки в альбом (с. 112).
Городничий. Вы этакими пустыми речами только мне мешаете (с. 85).
Хлестаков. Нет, вы этого не думайте: я не беру совсем никаких взяток (с. 104).
Хлестаков. Да вот вы хоть тут со всей своей командой – не пойду (с. 59).
Хлестаков. Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать больше? (с. 99).
Городничий. Ну, в ином случае много ума хуже, чем бы его совсем не было (с. 31).
Аммос Фёдорович. А вот я их сегодня же велю всех забрать на кухню (с. 31).
Городничий. А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не было (с. 125).
Городничий. Однако же, право, как подумаешь, Анна Андреевна, какие мы с тобой теперь птицы сделались! (с. 122).
Хлестаков. Посмотрим, кто кого! (с. 101).
Марья Антоновна. Какой миленький носик у твоего барина! (с. 84).
Анна Андреевна. А чин какой на твоём барине? (с. 84).
Анна Андреевна. Расскажите, каков он собою? что, стар или молод? (с. 68).
Анна Андреевна. Ну, да кто он такой? генерал? (с. 69).
Городничий. А так, посмотрите, какое у нас течение дел... порядок какой... (с. 63).
Городничий. Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет (с. 60).
Хлестаков. И в столовой сегодня поутру двое каких-то коротеньких человека ели сёмгу и ещё много кой-чего (с. 52).
Хлестаков. Вот вздор какой. Я этого не принимаю. Ты скажи ему, что это в самом деле такое!.. этого мало (с. 52).
Городничий. Беги сейчас возьми десятских, да пусть каждый из них возьмет… пусть каждый возьмет в руки по улице... (с. 42).
Аммос Фёдорович. В самом деле, кто зайдёт в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад (с. 41).
Аммос Фёдорович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль (с. 30).
Городничий. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов (с. 30).
Городничий. Да, и тоже над каждою кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке... это уж по вашей части, Христиан Иванович, – всякую болезнь, когда кто заболел, которого дня и числа… (с. 28).
Унтер-офицерша. Мне от своего счастья неча отказываться, а деньги бы мне теперь очень пригодились (с. 110).
Хлестаков. Оробели? А в моих глазах, точно, есть что-то такое, что внушает робость (с. 95).
Хлестаков. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер (с. 93).
Городничий. А мне очень нравится твоё лицо. Друг, ты должен быть хороший человек (с. 85).
Хлестаков. Мне даже на пакетах пишут: «ваше превосходительство» (с. 80).
Хлестаков. Моих, впрочем, много есть сочинений. Женитьба Фигаро, Роберт Дьявол, Норма (с. 79).
Хлестаков. Мне нравится, что у вас показывают проезжающим всё в городе (с. 71).
Анна Андреевна. Вот хорошо! а у меня глаза разве не темные? самые тёмные. Какой вздор говорит! (с. 70).
Городничий. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться (с. 63).
Хлестаков. Мне очень нравится ваша откровенность и радушие, и я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность (с. 62).