Любовь на всю жизнь

СЭМ И АМЕЛИЯ
Вскоре мы включили все, что узнали о негативе, в наши сеансы
психотерапии и мастер-классы. Теперь мы с удовольствием наблюдаем,
как быстро некоторые пары – даже те, кто переживает тяжелые времена, –
избавляются от него. На одном недельном мастер-классе по Имаго-терапии
мы стали свидетелями особенно удивительного и быстрого преображения.
История Сэма и Амелии – превосходная иллюстрация целительной мощи
«овладения» негативом, привносимым в любовные отношения, а затем его
полного устранения.
Сэм и Амелия в первый же день выделились на фоне других. Во время
группового сеанса участники сидели парами, бок о бок, образуя полукруг.
В перерывах большинство партнеров свободно общались. Некоторые
пришли не чтобы спасти отношения, а чтобы обогатить их и регулярно
обменивались нежными взглядами и прикосновениями. Но в случае Сэма
и Амелии все было не так. Они разговаривали друг с другом только во
время упражнений. Стулья поставили подальше, чтобы избежать даже
случайного контакта. Мы видели, что лицо и тело Амелии выражает горе,
а Сэм выглядел равнодушным, мрачным и изнуренным. В обеденный зал
они пришли в разное время и сели за разные столики. Казалось, эта пара
обречена на развод.
Однако на третий день мастер-класса, после того как я [Хелен]
потратила некоторое время на их индивидуальное консультирование,
у Амелии произошел серьезный прорыв. Они с мужем выполняли
упражнение на выявление запасных выходов. В какой-то момент она
отложила блокнот и подошла ко мне. «Критика – это выход? – спросила
она тихо. – Можно выйти из отношений, постоянно критикуя партнера?» Я
повторила, что критика – это проверенный выход и что близость
невозможна, если один или оба партнера чувствуют нападение. Амелия
кивнула и вернулась на место. После завершения упражнения мы

---

попросили пары полчаса поговорить друг с другом с глазу на глаз о своих
выходах, используя 
Имаго-диалог
.
После обеда группа собралась снова. Я спросила, не хочет ли кто-
нибудь рассказать, что им удалось узнать. Амелия подняла руку первой.
– Я чувствую себя совершенно опустошенной, – прошептала она тихим,
дрожащим голосом. Другие пары подались вперед, чтобы ее услышать. – Я
погибла. Я только что поняла, что все время критикую Сэма. До этого
несколько раз ходила к психотерапевту, и мы были у двух специалистов по
вопросам брака, но я никогда этого в себе не замечала. Мне страшно от
того, что я сделала с нашими отношениями, и я не представляю, как быть.
Не знаю, что делать. Если перестану критиковать, ничего не останется.
Мне нечего будет ему сказать. Я чувствую себя так, будто шагнула с
обрыва и не понимаю, как долго буду лететь и куда упаду.
Мы были потрясены. Люди редко делают такие искренние признания
публично.
Я спросила Амелию и Сэма, не хотят ли они выйти вперед и
продолжить свою историю. Они кивнули. Мы взяли два стула и поставили
их напротив. Когда они сели, женщина нервно вздохнула, а муж потянулся
и взял ее за руки. Они посмотрели друг другу в глаза. Все запасные выходы
были закрыты.
– Может быть, расскажете, каково вам приходится в ваших
отношениях?
Начала Амелия.
– Мои претензии не косвенные, а открытые. Прямо в лицо. Если Сэм
делает что-то, пугающее меня, я этого не прощаю. Если он делает то, что
мне не нравится – например, флиртует с кем-нибудь на вечеринке, – дома я
устраиваю ему допрос с пристрастием. Я точно описываю все, что видела,
а если он не признается, говорю: «Ты целый час именно этим и занимался.
Ты смотрел на нее так-то. Ты говорил то-то. Ты коснулся ее там-то». Я
обвиняю очень активно и на сто процентов уверена в правоте. Мне
казалось, если силой заставить его поверить, насколько он плохой, он
изменится. Я занимаюсь этим двадцать лет, может, и больше.
– Это срабатывало? – спросила я.
– Нет. Никогда! – она даже рассмеялась.
Пришла очередь Сэма.
– Мы почти отказались от идеи идти на этот мастер-класс, потому что
все равно собирались подавать на развод. Большую часть первого дня я
планировал, где мне теперь жить. Я даже не собирался что-то исправлять и
не прислушивался к тому, что вы с Харвиллом говорите. Мне нечему было

---

учиться. Нечего было решать. Я постоянно думал: «Что я делаю здесь с
этим человеком? Надо уходить».
Я спросила, как он защищался от критики. Амелия вмешалась и
ответила за него.
– Сэм не обвинял в ответ, – сказала она. – Он просто отступал.
Эмоционально исчезал или уходил в другую комнату, а я гналась за ним,
продолжая обвинять. В последние два дня мне оставалось только это
признать. Если бы я это отрицала, боль стала бы только сильнее. Я
достигла дна. Была настолько подавлена прозрением в отношении себя, что
не могла уже слушать и говорить. Я осознала: да, именно так себя веду. Я
все время его обвиняю. Пытаюсь все контролировать. Хочу впихнуть Сэма
в тесные рамки, чтобы знать все, что он делает. Я хочу держать его в
коробке, чтобы попытаться выжить… Но сегодня после обеда вдруг
поняла, что не могу его больше контролировать и обвинять. Нужно
остановиться. У меня нет выбора. Теперь, когда у меня открылись глаза,
придется прекратить вечную критику. Это безумие. Это не работает.
Результат получается противоположным. Из-за этой критики я чувствую
себя очень плохо.
В тот же день и на следующий Амелия и Сэм обратились ко мне за
дополнительной консультацией и поддержкой. Во время перерывов они
садились рядом, внимательно беседовали и выглядели потрясенными и
искренними. Язык тела был совсем не таким, как в начале мероприятия.
Они склонились друг к другу, смотрели в глаза, часто касались друг друга.
Между ними была осязаемая связь.
В пятницу, последний день мастер-класса, Амелия выразила желание
еще раз выступить перед группой. Предыдущим вечером между ней
и Сэмом произошло что-то примечательное, и им хотелось этим
поделиться. Они вышли вперед, держась за руки.
Начал Сэм:
– Мы много лет не спали в одной постели. Нам не нравилось быть так
близко. Прошлой ночью я долго не мог заснуть и слышал, как жена
вздыхает.
Вступила Амелия:
– Я не могла сомкнуть глаз. Меня преследовали негативные мысли по
поводу Сэма. Я пыталась их остановить, но не получалось. И вдруг я
поняла, что, если продолжу лежать в своей кровати и думать таким
образом, это будет конец нашего брака. Если не применю то, чему
научилась, у нас не будет надежды. Я поняла, что мне надо пойти и
поговорить с ним, но боялась. Если я вырвусь из нашей схемы, все будет

---

иначе. Я не знала, что произойдет. И тут я услышала в голове голоса
Харвилла и Хелен: «Просто нажимай педали. Продолжай выполнять
упражнение». Я встала, легла рядом с Сэмом и сказала, что хочу
поговорить, используя 
Имаго-диалог
. Он согласился. Тогда я начала
рассказывать, что думаю и чувствую. Он внимательно меня слушал.
Поддерживал то, что я говорю. Отзеркаливал и подтверждал. Он был
просто невероятным. И в следующий миг я почувствовала, что весь мой
страх превратился в спокойствие и умиротворенность, и я испытала
изумительную любовь к нему. Я так плохо с ним обращалась, а он по-
прежнему готов слушать и понимать меня!
– Мне было легко это сделать, – признался Сэм. – Я просто следовал
этапам 
Имаго-диалога
, как в упражнении. Поскольку я знал, как на нее
реагировать и что сработает, чувствовал себя намного увереннее. Я мог
справиться с ситуацией. Не надо было отступать и убегать. Мысленно я
смог рассмотреть в ней просто раненого ребенка.
– Я впервые увидела в этих отношениях настоящую мощь, – сказала
Амелия. – Истинный способ оказаться в безопасности. До этого думала,
что для безопасности нужно постоянно быть настороже, а теперь осознала,
что единственный способ соединиться – быть с ним откровенной и
искренней, а не критиковать и контролировать. Впервые за десятки лет мы
оба почувствовали достаточную безопасность, чтобы потянуться друг к
другу. Мы нашли мост между нами.
Всего за неделю Сэм и Амелия собрали б
о
льшую часть информации и
навыков, необходимых для преобразования своих отношений. Им
предстояло еще немало потрудиться, и они мудро решили продолжать
работу с психотерапевтом, но, на наш взгляд, самый важный шаг они уже
сделали. Муж и жена на интуитивном уровне осознали, что
комплементарные средства защиты – критика и избегание – разрушают их
любовь. Когда Амелия нашла в себе смелость признать глубину
собственного негатива, Сэм сумел открыть объятия, простить ее и утешить.
И женщина впервые почувствовала себя в достаточной безопасности,
чтобы сложить оружие.