Любовь на всю жизнь

ВЗГЛЯД НА БОЛЕЗНЕННУЮ РЕАЛЬНОСТЬ
Меня [Харвилла] это неприятное открытие ждало в начале первого
брака – честно говоря, на второй день медового месяца. Мы с женой
должны были провести неделю на острове у берегов Южной Джорджии.
Мы гуляли по пляжу, я брел через завалы сплавного леса, а жена шла в
воде метрах в семидесяти передо мной. Она склонила голову и с
увлечением искала ракушки. Я посмотрел на ее силуэт на фоне
восходящего солнца. То, как она выглядела, я помню до сих пор. Она
стояла ко мне спиной, в черных шортах и красном топе. Ее светлые волосы
развевались по ветру до плеч. Мой взгляд остановился на опущенных
плечах, и я вдруг испытал прилив тревоги и сразу же после этого –
гнетущее осознание, что я женился не на той девушке. Это было настолько
сильное чувство, что мне пришлось подавить в себе порыв броситься к
машине и уехать оттуда. Я стоял ошеломленный. Тут жена повернулась ко
мне, помахала и улыбнулась, и я почувствовал себя так, будто она
разбудила меня от кошмара. Я помахал в ответ и поспешил к ней.
Передо мной словно на мгновение приподнялась, а потом снова

---

опустилась некая завеса. Лишь много лет спустя я разобрался, что же тогда
произошло. Все прояснилось, когда я сам был на сеансе психотерапии.
Врач помогал выполнить регрессию – специальный прием, который
переносит человека в детство. Я увидел себя нескольких лет от роду,
игравшим на полу на кухне, а мама хлопотала у плиты, повернувшись ко
мне спиной. Я был ее девятым ребенком, и она проводила на кухне, скорее
всего, по четыре-пять часов в день – готовила и убирала. Я довольно четко
видел мамину спину. Она стояла у плиты в ситцевом платье и фартуке.
Плечи были опущены, а взгляд устремлен вниз.
Эта сцена помогла мне осознать, что у мамы не было на меня сил – ни
физических, ни эмоциональных. Отец умер от травмы головы всего за
несколько месяцев до этого, и она осталась наедине со своим горем,
нехваткой денег и девятью детьми, о которых нужно было заботиться.
Тогда я, конечно, был слишком мал, чтобы осознавать источник ее
проблем, и понимал только, что мне хочется любви и привязанности.
Теперь, во взрослом возрасте, я видел, что она была невероятно подавлена
трагедией и мало могла мне предложить. Это стало открытием. До этого
сеанса я считал, что повторяющиеся приступы тревоги связаны с тем, что
родители умерли, когда мне было всего шесть лет, а теперь увидел, что
чувство брошенности появилось намного раньше.
Все еще в состоянии регрессии я позвал маму, но она не ответила. Я
сидел в кабинете психиатра и плакал от боли. Затем меня посетило второе
откровение. Я вдруг осознал, что случилось со мной в тот медовый месяц.
Когда я увидел, что жена далеко, что она поглощена собой и ее плечи
опущены, у меня появилось жутковатое предчувствие, что мой брак станет
повторением детства, проведенного рядом с убитой горем матерью.
Пустота моих ранних дней вернется. Прозрений было слишком много, и я
быстро опустил занавес.
В какой-то момент большинство людей обнаруживают, как что-то в
партнере пробуждает сильные воспоминания о детских травмах. Иногда
параллели очевидны. Девушка, пережившая родительское насилие, может
увидеть склонность к такому поведению у своего парня. Мужчина,
выросший в семье алкоголиков, может вступить в брак с женщиной,
страдающей от начальной стадии алкоголизма или наркомании. Дочь
неверного отца может узнать, что у ее партнера есть любовница.
Однако по нашим наблюдениям сходство между родителями и
партнерами часто не столь заметно, как, например, в случае Бернарда
и Кэтрин. Они были женаты двадцать восемь лет. Бернард работал
менеджером в государственном учреждении, а Кэтрин вернулась к учебе,

---

чтобы получить высшее образование в области юриспруденции. У них
было трое детей и внук.
Однажды вечером они пришли на еженедельный прием. Оба выглядели
разбитыми и подавленными. Было очевидно, что недавно у них произошел
конфликт, который в бесчисленных вариациях повторялся на протяжении
последних двадцати лет брака. Подобное бывает у многих пар: однотипная
ситуация воспроизводится много раз и партнеры знают свои роли наизусть.
Оказалось, что последняя ссора произошла, когда они украшали дом к
Рождеству. Бернард, как обычно, был молчаливым и поглощенным
собственными мыслями. Кэтрин командовала. В гости на праздники
должны были приехать трое детей с супругами, поэтому ей хотелось,
чтобы дом выглядел ухоженным и нарядным. Бернард прилежно выполнял
все, о чем она его просила, но продолжал думать о своем. Примерно через
час его молчание начало нервировать Кэтрин. Она попыталась втянуть его
в разговор о детях, но он выдавил из себя всего несколько предложений.
Муж раздражал ее все больше и больше. Наконец она накинулась на него
из-за того, как он вешал на елку гирлянды. «Ты вообще смотришь, что
делаешь? Я бы и без тебя справилась!» Бернард подождал, пока она
выговорится, а потом спокойно развернулся и пошел в гараж. Кэтрин
бросилась к окну на кухне. Когда дверь за мужчиной закрылась, ее
охватили две первобытные эмоции: страх и гнев. Гнев возобладал: на этот
раз она не даст ему уйти! Она пошла следом и распахнула дверь. «Ну
почему ты никогда мне не помогаешь? Тебя никогда нет, когда ты мне
нужен. Ты вечно находишь повод исчезнуть. Что с тобой не так?» Древний
мозг Бернарда отреагировал на нападение – которое было лишь взрослой
версией младенческого плача – и перешел в контратаку. «Может быть, я бы
тебе и помогал, если бы ты не была такой стервой! – бросил он в ответ. –
Ты меня вечно преследуешь. Мне нельзя пять минут побыть одному?»
Теперь уже 
он
кипел от гнева, а Кэтрин разрыдалась.
Со стороны легко шаг за шагом описать развитие их ссор. Поводом к
конфликту почти всегда была отстраненность Бернарда. Пытаясь получить
от него какую-то реакцию, женщина начинала втягивать его в разговор.
Муж почти не отвечал и продолжал заниматься тем, что делал. Кэтрин по-
прежнему не видела внимания с его стороны, и ее ярость нарастала.
Доведенный до крайности, Бернард отвечал тем же.
Когда они прорабатывали последний случай, я спросил Кэтрин, что она
чувствовала, когда готовилась к празднику, а Бернард молчал. Она на
секунду задумалась, пытаясь вспомнить свои ощущения, а потом подняла
глаза с озадаченным выражением и сказала:

---

– Я чувствовала испуг. Я боялась, что он не будет со мной говорить. –
Она впервые поняла, что боится его молчания.
– Чего вы опасались, Кэтрин?
– Я думала, что он собирается меня обидеть, – ответила она быстро.
Бернард посмотрел на нее широко открытыми глазами.
– Давайте спросим мужа, – сказал я [Харвилл]. – Бернард, у вас были
мысли обидеть жену?
– Обидеть? – сказал он в недоумении. – Обидеть ее?! Да я за всю свою
жизнь ее пальцем не тронул. Я просто думал о своем. Обо всяких бытовых
вещах, например: нужна новая крыша или пора поменять резину на
зимнюю.
– Правда? – спросила Кэтрин. – Ты в тот день на меня не сердился?
– Да нет же! Конечно, меня нервировало то, что ты постоянно мной
командуешь и критикуешь меня, но мне хотелось просто уйти и больше
ничего. Я постоянно думал, как хорошо было бы спокойно поработать в
гараже без всех этих вечных придирок.
– А я это вижу так, что ты постоянно на меня злишься, а потом не
можешь выдержать и взрываешься.
– Я и правда взрываюсь, – согласился Бернард, – но перед этим тебе
надо два или три часа ко мне цепляться! Любой не выдержит. Все
начинается не с того, что я на тебя злюсь.
Это совпадало с моими наблюдениями. Бернард не казался злым
человеком. Внимательный психотерапевт постепенно подводит клиента к
глубоким выводам и знает, когда наступает подходящий момент.
– Кэтрин, – сказал я. – Теперь на секунду закройте глаза и подумайте,
что вас пугает, когда Бернард вам не отвечает.
– Я не знаю. Просто само это молчание… – ответила она через
полминуты. Ей было сложно придумать что-то еще.
– Хорошо, остановимся на секунду на этой мысли. Попытайтесь
вспомнить что-то связанное с молчанием из вашего детства. Закройте
глаза.
В комнате стало тихо. Наконец Кэтрин открыла глаза и сказала:
– Отец! Я никогда раньше этого не видела. У него часто бывали
депрессии. Вообще у него диагностировали биполярное расстройство.
Иногда он неделями находился в подавленном состоянии и почти не
разговаривал. Я знала, что в таком настроении его лучше не трогать,
потому что, если сделаешь что-то не так, он будет злиться. Однажды он дал
мне пощечину. Когда я видела, что он начинает впадать в депрессию, мне
всегда становилось страшно. Было понятно, что нас всех ждет тяжелый

---

период.
У отца Кэтрин и ее мужа была общая черта: они оба подолгу молчали, и
это, без сомнения, была одна из причин, по которой Бернард привлек
женщину. Она не вышла замуж за разговорчивого, открытого человека.
Чтобы продолжить борьбу за стабильную любовь и доброту, она нашла
партнера с негативными качествами ее отца. Но Бернард напоминал его
лишь поверхностно. Он молчал, потому что был интровертом, а не потому,
что страдал от депрессии и был подвержен приступам гнева.
Мы обнаружили этот феномен у многих пар. Люди реагируют на
спутника, словно он копия их родителей, хотя черты совпадают не
полностью. 
Испытывая 
неугасающую 
потребность 
завершить
незаконченные дела, они проецируют на партнера отсутствующие у него
родительские черты, а затем, действуя так, как будто эти качества у него
действительно есть, провоцируют ожидаемую реакцию. Один наш коллега
утверждает, что люди «либо подбирают пару под Имаго, либо проецируют,
либо провоцируют».