Попытка деревенщины
Выписавшись из больницы, я снова стал ходить в университет, а по утрам убирать
мусор. Но в семье произошли перемены. Когда я перешел на третий курс, брат окончил
Сеульский государственный университет и устроился на работу в компанию "Колон".
Сын, надежда родителей, закончив учиться, начал работать. Работа на рынке Итэвон
продолжалась, но обстановка в доме стала лучше.
Ситуация в стране быстро менялась. Из-за жесткой политики военной диктатуры
после событий 16 мая усилились студенческие демократические протесты против
позорного корейско-японского саммита. Движение против саммита превращалось в
движение против диктатуры. Студенческие протесты, стихийные во время
студенческой революции 19 апреля 1960 года, обретали органи-зованную форму. Были
четко определены причины, цели и логика противостояния, студенты проявляли
особенную сплоченность.
Максимальную организованность студенты показали во время событий 3 июня
1964 года. И именно 3 июня, так же как и революция 19 апреля, стало началом
демократического движения, противостоявшего военной диктатуре последующие 30 с
лишним лет.
В то время, при обострении студенческой политической активности, проходили
выборы президента студенческой ассоциации на каждом факультете. Я решил
выступить кандидатом на своем коммерческом факультете.
Я не мог участвовать в деятельности кружков, у меня не было друзей. И даже не
было близких из своих одноклассников (потому что после открытия вечерней
коммерческой старшей школы я был первый, кто поступил в университет). Было
только несколько друзей, которые приехали из той же провинции, что и я. И почти
никто из студентов не знал меня. В таких обстоятельствах я участвовал на студенческих
выборах.
Вдобавок, ни разу за время учебы в средней и старшей школе я не высказывал
своего мнения перед большим количеством людей. Потому что по характеру я был
застенчивый и замкнутый. Но была веская причина, почему я решил участвовать в
выборах.
На втором курсе каждый мой день был борьбой с жизненными обстоятельствами. Я
должен был бегать с утра, чтобы заработать себе на учебу и проживание. В такой
ситуации университет несколько расширил мои взгляды. Нация, демократия,
процветание государства. Я начал думать об этих вопросах, и мое внимание перешло от
личных проблем к общим. Корея была такая бедная страна, что выпускники,
устроившиеся на работу, являлись гордостью университетов. Поскольку я родился в
этой стране, я понимал, что ей нужны мой опыт, идеи и действия.
На мой взгляд, цель и логика студентов, выходивших на забастовки, была не очень
ясной. За исключением нескольких лидеров, для остальных студентов забастовки были
своеобразным «развлечением».
Я раньше, чем другие студенты, почувствовал жестокую реальность жизни, поэтому
более зрело смотрел на студенческое движение. Разве можно было допустить, чтобы в
университете, где так дорого учиться, из-за протестов останавливалась учеба? Часто
студенческие забастовки были всего лишь детонатором для взрыва недовольства
безработных и бездомных. Я так же, как и многие, был обеспокоен нестабильной
ситуацией, как в университетах, так и во всем обществе. И считал это огромной
проблемой.
К тому же я хотел изменить свой замкнутый характер. Я хотел преодолеть тот мир,
в котором я был один, чтобы вырваться на свободу. Я хотел стать свободным,
открытым и активным.
Я участвовал на выборах не для того, чтобы победить. А для того чтобы участвовать
в них, независимо от того, выберут меня или нет. Даже если я проиграл бы, то все
равно многие студенты узнали бы обо мне, и о том, что я думаю. «Я уже не тот Ли Мен
Бак, что был вчера. Родился новый Ли Мён Бак. И наступает важный переломный
момент в моей жизни» — с такими мыслями я начал действовать.
Но после регистрации кандидатов, я еще раз понял, в какой я находился жалкой
ситуации. Хотя это были всего лишь выборы на факультете, они были такими же, как и
общественные. Кандидату требовалась определенная известность, уже проявленные им
лидерские качества, и больше всего — поддержка сторонников, а также финансовые
ресурсы. Из этих четырех факторов у меня не было ничего.
Все равно, ни с кем не посоветовавшись, я зарегистрировался, и только после этого
встретился с друзьями, выходцами из моей провинции. Когда я за кружкой рисового
пива, сказал им о своем участии на выборах, никто мне не поверил.
— Что??... Ты участвуешь в выборах президента студенческой ассоциации? Ты еще
не пьян, а глупости болтаешь.
Я серьезно рассказал им, что меня подтолкнуло пойти на выборы, но друзей было
трудно убедить. Если тебя не устраивает так учеба, то есть же много других способов
справиться с этим, -сказали они мне и ушли.
Но я не сдался из-за такой реакции друзей, напротив, стал тщательно готовиться к
предвыборной кампании. Было два кандидата. Не было никого, кто бы поддерживал
меня, выпускника вечерней коммерческой школы, который ни разу до этого не заявлял
о своем существовании, — деревенщина, который исчезал сразу же после окончания
занятий. С особым безразличием ко мне отнеслись студенты 3-го курса. А когда я начал
выступать с речью, то неожиданно меня поддержали студенты 1-го и 2-го курсов.
Тогда одним из важных мероприятий предвыборной кампании являлась
организация поездок на демилитаризованную зону на арендованном кандидатом
автобусе. Но я, у которого не было денег даже на рисовое пиво, не мог об этом даже и
мечтать.
— У меня нет возможности проявлять свою финансовую щедрость. Но если я стану
президентом, я сделаю все, чтобы наш университет стал похож на настоящий
университет, а студенты на настоящих студентов. Я посвящу свою деятельность целям
создания такого университета, в котором студенты, которые хотят учиться, смогли бы
учиться.
Моя речь была не громкой, но искренней и правдивой.
Сначала со стороны соперников на меня не обращали никакого внимания, но за два
дня до выборов отправили ко мне людей. Это были друзья с моей провинции, которые
отговаривали меня, когда я впервые рассказал им о своих планах. Они думали, что я
откажусь, но были сильно удивлены, когда увидели, что я вступил в предвыборную
гонку. И как раз тогда, из лагеря противников ко мне направили «секретного
посланника».
— Тебя просят отказаться от участия, вдобавок, оплатят все расходы, которые ты
затратил на выборы. Мен Бак, у тебя все равно нет шансов победить.
— Я тоже не думаю, что у меня есть шанс.
— Зачем же ты тогда собираешься продолжать до самого конца? Уже сейчас ты дал
о себе знать. С твоей стороны будет мудрее взять деньги и остановиться.
Но я не отказался. Я ничего не потратил на выборы, да и не на что мне было
тратить. Они предлагали мне позорную сделку с совестью. Споры продолжались до
рассвета. Некоторые ушли со словами, что «нет смысла помогать тому, у кого нет
шансов», а несколько человек остались и помогали мне до конца. Они собрали деньги,
которые у них были, купили сигареты, и, раздавая их, просили проголосовать за меня.
Сигареты друзей — это было единственным «финансированием моей предвыборной
кампании».
После голосования я ждал результатов подсчета голосов. Если бы не требование
отказаться от участия, то это были бы выборы без капли сожаления. Ибо, вне
зависимости от количества голосов, я уже победил морально, уверенно отказавшись от
«темного искушения», предложенного моими противниками. Даже если меня не
выберут, сожалений не будет.
Но по результатам подсчетов, я победил с маленькой разницей в 40 голосов. С
этого момента в моей жизни начались большие перемены. Я становился все более
активным и уже уверенно шел навстречу всем вызовам судьбы.
После того, как я победил на выборах факультета, я хотел принять участие и в
общеуниверситетских выборах президента студенческой ассоциации. Но там
требовалось голосование депутатов от каждого факультета. А в тот период, для того
чтобы получить голос каждого из них, нужны были немалые финансовые средства.
Очевидно, в такой ситуации для меня не было смысла участвовать в этих выборах, и я
решил приложить все свои усилия в качестве президента студенческой ассоциации
своего факультета.
Do'stlaringiz bilan baham: |