Кристи Доэрти Ночная школа Джеку, Который всегда верил Глава первая

Глава восемнадцатая
Это было для Элли уже слишком. Ее стала бить нервная дрожь, и, чтобы унять ее, она крепко обхватила себя руками.
— Картер, если ты пытался меня напугать, то тебе это удалось. Так что давай эту тему на некоторое время оставим, о’кей?
Картер целую минуту хранил молчание, Потом тяжело вздохнул и сказал:
— Извини, что все это на тебя вывалил. Но пугать тебя я не собирался. Просто хотел, чтобы ты уяснила себе, насколько все это серьезно.
— Я это уяснила, когда споткнулась о тело Рут, — огрызнулась Элли. — Короче, я въехала, понял? И не надо мне об этом все время напоминать. А еще я въехала, что все мы в большой беде. Здесь происходит какая-то чертовщина. Умирают люди, внезапно начинаются пожары, сигнализация отключена во всем здании… Да, это очень странная школа — в этом ты прав. А я вроде как не имею к ней никакого отношения… Вроде как сама по себе. Так, что ли?
Съехав ниже по ветке, Картер придвинулся к Элли и заключил ее в объятия. Поначалу она пыталась оттолкнуть его, но он держал ее крепко.
— Извини… Я знаю, что не должен так делать. Но я хочу, чтобы ты хоть на короткое время почувствовала себя в безопасности.
Элли подумала, что он не так уж неправ, и позволила себе расслабиться в его объятиях. Его крепкие руки и тепло его тела и в самом деле создавали иллюзию защищенности.
Через некоторое время он, впрочем, выпустил ее и чуть оттдвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо.
— Пойми, я, возможно, сгустил краски, но только потому, что боюсь за тебя. Если честно, я назначил эту встречу только с одной целью — уговорить тебя вернуться домой.
Она с удивлением посмотрела на него, но он продолжал говорить, торопясь, запинаясь и проглатывая окончания слов.
— Я решил, что директриса, возможно, позволит тебе уехать вместе с пострадавшими при пожаре, если ты сошлешься на нервный срыв, депрессию или что-нибудь в этом роде.
Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но он опередил ее.
— Но если честно, я не хочу, чтобы ты уезжала. Хотя, возможно, так будет для тебя лучше. Но если бы ты осталась, мы могли бы выработать совместный план относительно того, как быть дальше.
— Думаю, на этом варианте и остановимся, — просто сказала Элли. — Дело в том, что у меня больше нет дома и мне некуда возвращаться.
Ночная тьма уже стала такой густой, что когда он заговорил снова, Элли не видела его глаз.
— Раз так, мы с тобой в этом смысле нисколько не отличаемся друг от друга.
Потом Картер бросил взгляд на небо.
— Совсем поздно. Надо возвращаться, пока можно еще хоть что-то разглядеть.
Спрыгнув с ветки, Картер взял Элли за талию и легко, как пушинку, опустил на землю. Несколько мгновений они стояли так, касаясь друг друга, потом Картер повернулся и направился к воротам.
— Пошевеливайся, Шеридан, — сказал он грубовато.
— Я у тебя за спиной, Картер.
Когда они рысцой двигались по лесной тропинке, вечер окончательно уступил место ночи, и в лесу стало по-настоящему темно. Элли, не любившая темноту, всматривалась на бегу в заросли кустарника и деревья по краям тропы, опасаясь зафиксировать взглядом какое-нибудь резкое движение. Шелест ветра в верхушках деревьев в темном лесу тоже казался ей зловещим. Она знала, что Картер — парень наблюдательный, с острым слухом и инстинктивным ощущением опасности, поэтому старалась держаться к нему как можно ближе и выдерживать заданный им ритм бега. Никто из них не произнес ни слова, пока они не достигли линии посадок, где начиналась школьная лужайка. Только здесь, на краю лужайки, они остановились, чтобы перевести дух.
Хотя Элли уже знала, что говорить о спокойной жизни в этой школе не приходится, тем не менее испытала привычную радость, когда увидела старинное здание с горящими окнами и причудливым абрисом крыши. Более того, у нее даже слегка поднялось настроение.
— Ну вот, — сказал Картер, слегка запыхавшийся после кросса по лесу. — Добрались. Теперь надо думать, как быть дальше. Полагаю, за главной дверью сейчас не особенно следят. Поэтому беги к главному входу что есть духу. Я побегу вторым и буду держаться у тебя в тылу.
Элли одарила его вызывающим взглядом.
— Ясное дело, «вторым»… Можно подумать, что ты сможешь меня обогнать.
Картер не смог скрыть улыбку.
— Отлично. Давай устроим забег. Держу пари, я тебя обставлю.
— Ну, это мы еще посмотрим… А какой приз получит победитель?
Картер усмехнулся:
— Я что-нибудь придумаю.
— Или я… Раз, два, три — вперед!
Элли застала его врасплох и сразу выиграла несколько футов, продолжая с каждой секундой набирать скорость. Картеру, прозевавшему старт, сразу пришлось бежать в полную силу, чтобы разделявшее их расстояние не стало слишком большим.
— Так… нечестно! — отдуваясь, крикнул он у нее из-за спины.
— Придется тебе с этим примириться, — бросила она, продолжая наращивать темп.
Элли оставалось лишь восхищаться его силой и умением выкладываться: хотя она здорово опередила его на старте, они добежали до лестницы почти одновременно, а схватились за ручку входной двери в один и тот же миг, причем рука Элли оказалась поверх руки Картера. Тут они затеяли шуточную борьбу, отталкивая друг друга, чтобы открыть дверь и войти первым.
— Ш-ш-ш-ш! — неожиданно прошипел Картер, и они оба замерли, прислушиваясь.
Они услышали шаги в холле. И застыли на месте. Рука Картера вцепилась в ручку двери, поверх его руки лежала ладошка Элли, другой рукой она сжимала его плечо, пытаясь за секунду до этого оттолкнуть ее от двери. Они оказались так тесно прижаты друг к другу, словно двое стали одним. Элли слышала слабый аромат кофе и специй, потом ощутила, как он задрожал, подняла взгляд и увидела, что он тоже смотрит на нее своими темными, как ночное небо, глазами.
Через некоторое время Картер прошептал:
— Думаю, в холле чисто. — Он по-прежнему не сводил с нее глаз.
Элли кивнула, но язык словно прилип к небу.
— Ну что — готова? — спросил он.
— Да, — едва слышно прошептала она.
Картер тихо приоткрыл дверь. Внутри нее было ни души.
— Не дрейфить, — прошипел Картер, подталкивая ее.
— Ни за что, — ответила Элли, вызывающе вздернув подбородок, и неслышно заскользила по каменным плитам пола.
Они двинулись по коридору в сторону лестницы.
Элли все еще думала о том, как Картер смотрел на нее, каким горячим оказалось его прикосновение и каким волнующим был его запах.
Картер же отметил просто, словно ничего и не случилось:
— А ты быстро бегаешь.
— Всегда любила бегать, — сказала Элли, стараясь говорить в той же, что и Картер, будничной манере. — Мне нравится думать, что, если понадобится, я всегда сумею смыться.
На губах Картера заиграла улыбка.
— Не знаю почему, но это меня не удивляет. — Они уже почти добрались до лестницы. — Ну вот, здесь придется расстаться. Не боишься идти к себе одна?
— Нисколечко, — ответила девушка.
— Вот и хорошо. До скорого…
Она повернулась и направилась к лестнице.
Когда Картер скрылся в темноте коридора, она остановилась, повернула голову в ту сторону, где он только что стоял, и едва слышно прошептала:
— Доброй тебе ночи, Картер.
Солнце заливало яркими лучами главную лестницу, когда Элли на следующее утро спускалась по ней, приглаживая еще влажные после душа волосы. Вчера она так устала, что заснула в ту же минуту, когда ее голова коснулась подушки. И спала мертвым сном без сновидений. Впервые после ужасной ночи пожара она чувствовала себя более-менее похожей на прежнюю Элли.
В столовой, как всегда при входе, толпился народ, а за едой велись обычные разговоры, разве что чуть более приглушенными, чем обычно, голосами. Короче, все было почти так, как до пожара. Если не считать того, что Элли не увидела за своим столиком Джу и Гейба, и потому села рядом с Лукасом.
— Привет, — сказала она, даже не взглянув на него, поскольку все ее внимание было сосредоточено на лежавших перед ней на тарелке поджаренных тостах, беконе и яйцах всмятку.
Лукас едва дождался, когда она опустится на стул, и выпалил:
— Гейб и Джу не показывались со вчерашнего вечера. Как думаешь, что с ними такое?
Элли помотала головой, с аппетитом набрасываясь на завтрак.
— Сегодня тоже их не видела, — сказала она, не без труда проглотив большой кусок. — Извини, есть очень хочется.
— А Лайзу ты навестила?
— Нет еще. А ты?
Он кивнул:
— Сегодня утром. Выглядит она неважно, но зато вполне бодра.
Элли испытала такое облегчение, что на минуту забыла о пище.
— Это просто здорово, Лукас! После завтрака я найду Джу и мы отправимся в палату к Лайзе.
Торопливо покончив с едой, Элли побежала на свой этаж, чтобы вытащить из кровати Джу. Она так торопилась, что едва не сбила девушку, выходившую из комнаты в тот момент, когда Элли пролетала мимо. Особой, чудом успевшей отскочить в сторону, оказалась Кэти.
— Ты когда-нибудь будешь смотреть, куда идешь? — осведомилась она, дуя на свой розовый маникюр, и держа руку несколько на отлете, чтобы не смазать идеально ровный слой лака. — Прекращай уже носиться по школе со скоростью и грацией бешеной зебры!
— Извини, су… то есть Кэти, — произнесла медовым голосом Элли, переходя на шаг и уже куда более степенно продолжая свое путешествие.
Но Кэти не торопилась оставлять ее в покое. Двинувшись по коридору за ней, она осведомилась:
— Куда бежишь? Джу, наверное, разыскиваешь?
Элли, даже не повернувшись в ее сторону, ответила:
— А тебе что за дело? — Да так. Просто я очень беспокоюсь за нее.
Хотя в голосе Кэти и на гран не было упомянутого выше беспокойства, Элли почувствовала, что при этих словах у нее тревожно забилось сердце. Вспомнив, что сказал в столовой Лукас, она остановилась и повернулась к Кэти:
— А почему, собственно, ты о ней беспокоишься? Разве что-то случилось?
Кэти вновь неторопливо подула на свой маникюр. Поскольку этой операции подвергся каждый пальчик в отдельности, не приходилось сомневаться, что она делала это намеренно.
— Ничего не случилось. Просто я видела ее сегодня утром, и вид у нее был чрезвычайно удрученный. Удрученный и странный. Я, как ты знаешь, не эксперт, но даже я могу сказать, что она находилась под воздействием некоей возбуждающей субстанции.
Элли почувствовала неприятную сосущую пустоту под солнечным сплетением.
— Чего-о-о? Джу свои переживания наркотиками не лечит.
— А я думала, вы подруги… — с деланым разочарованием протянула Кэти. — Но раз она тебе об этом не сказала, значит, не доверяет. Так что я о своих догадках лучше помолчу.
Сжав руки в кулаки, Элли повернулась к Кэти:
— Вот и хорошо. Оставь их при себе. Или можешь поделиться ими с Джулией. Порадуйте друг друга сплетнями — только меня оставьте в покое!
— С удовольствием, — сказала Кэти и пошла по коридору по своим делам. Потом остановилась и добавила: — Только ты не туда идешь. Когда я видела Джу, она, кажется, шла в твою комнату. Так что ты вряд ли застанешь ее там, куда направляешься.
Элли проигнорировала слова Кэти и коррективы в свой маршрут не внесла.
Добравшись до спальни Джу, Элли дважды постучала в дверь и, не дождавшись ответа, повернула ручку. Дверь оказалась не заперта.
Комната зияла пустотой.
Открытые ставни поскрипывали петлями, постель, похоже, даже не разбирали. Одежда в беспорядке валялась на полу, что для аккуратистки Джу было совершенно не характерно.
Странно выглядел и письменный стол: ящики выдвинуты, бумаги раскиданы, словно кто-то чтото искал.
Элли, полная решимости не верить ни единому слову Кэти, села за стол и некоторое время ждала возвращения Джу, которая могла выйти в ванную или по делам, но, просидев без дела около четверти часа, пришла к выводу, что ждать Джу бессмысленно. Выйдя из комнаты Джу, Элли отправилась к себе в спальню, но уже не таким быстрым шагом, а открыв дверь, застыла в изумлении на пороге.
В комнате все было не так, как она оставила, когда уходила в столовую. Хотя солнце било в окно, настольная лампа и верхний свет тоже были включены, а помещение находилось в таком ужасном беспорядке, что это невольно наводило на мысль об обыске. Ящики ее письменного стола тоже были выдвинуты и перерыты.
Элли осторожно и очень внимательно оглядела комнату, прежде чем переступить порог, но спальня оказалась пустой. Двигаясь по комнате, она поднимала с пола разбросанные бумаги, механически складывая их стопочкой. Добравшись до письменного стола, положила бумаги на столешницу и только в этот момент поняла, что держит в руках экземпляр «Школьных правил», разорванный пополам.
Кроме того, кто-то перечеркнул жирной чертой первую страницу с заглавием и вывел на ней большими неровными буквами: «Дерьмо все это!»
Перевернув страницу, которая — единственная из всех — осталась целой, она обнаружила на обороте написанное неразборчивым от ярости и спешки почерком послание. Не прочитав даже первой строчки, Элли уже не сомневалась, что авторство принадлежит Джу.

…

«Э.