Кортик. Бронзовая птица

разделся, юркнул в постель и долго лежал не засыпая. 
Здорово они придумали с тележкой! Неделю изо дня в день следили из нее за магазином старика. 
Провожая посетителей, старик разговаривал с ними возле тележки и не догадывался, что там кто-то 
сидит. Ночью они ставили тележку во дворе и таким образом узнали весь распорядок жизни старика. И 
ножны несколько раз видели. Если снять ободок и вывернуть шарик, они разворачиваются веером. На 
веере что-то написано. Непонятно только одно: старик сказал Филину, что без ключа он не может 
расшифровать, но ведь ключ-то у него в ножнах. Что же он расшифровывает? 
Того высокого зовут Валерий Сигизмундович. Ясно, это Никитский. Они его, правда, больше не 
видели, но важно завладеть ножнами, а Никитский потом никуда не денется. Теперь дело будет проще. 
Борьку-то они сумеют надуть. Борька давно зарится на тележку. 

---

С тележкой, конечно, придется расстаться. Правда за то, что они ее возят, их бесплатно пускают в 
кино, но все равно — с понедельника в школу. И не к лицу пионерам заниматься такой коммерцией. 
53. 
НОЖНЫ 
Посвистывая, Борька-жила шел по Никольскому переулку. В руках он держал обвязанный 
шпагатом пакет. Борька шел не останавливаясь. Отец приказал ему по дороге от филателиста домой 
нигде не задерживаться. 
Это приказание было бы выполнено в точности, если бы внимание Борьки не привлекла рекламная 
тележка кино “Арс”, стоящая на церковном дворе. Вокруг стояли Миша, Генка, Слава и беспризорник 
Коровин. Они рассматривали тележку и горячо спорили. 
Борька подошел к ним, с любопытством оглядел всю компанию. 
— Ты на резину посмотри, на резину, — говорил Миша, тыкая ногой в колеса, — одни покрышки 
чего стоят. 
Коровин засопел: 
— Цена окончательная. 
— Уж это ты брось! — сказал Генка. — Пять рублей за такую тележку! 
— Тележку продаете? — Борька придвинулся ближе к ребятам. 
Миша обернулся к нему: 
— Продаем. А тебе что? 
— Спросить нельзя? 
— Нечего зря спрашивать. 
— А я, может, куплю! 
— Покупай. 
— Сколько просите? 
— Десять рублей. 
Борька присел на корточки и начал осматривать тележку, ощупывать колеса. Пакет он положил 
рядом с собой. 
— Чего ты щупаешь? — Миша взялся за ручки. — Колеса-то на подшипниках. Смотри, ход 
какой. — Он толкнул тележку вперед. — Слышишь ход. 
Борька подвигался вместе с тележкой, прислушиваясь к шуму колес с видом большого знатока. 
Миша остановился: 
— Сама идет. Попробуй. 
Борька толкнул тележку. Она действительно катилась очень легко. 
Генка и Славка тоже подвигались вслед за тележкой, загораживая собой Коровина. 
— А самое главное, смотри. — Миша отъединил планку, раздвинул щиты. Видал? Можешь даже 
спать. Поставил тележку — и ложись. 
— Ты уж нахвалишь, — сказал Борька, — а резина-то вся истрепалась. 
— Резина истрепалась? Смотри, что написано: “Треугольник”, первый сорт. 
— Написано! И краска облезла. Вы уж давайте подешевле. 
— Ладно, Мишка, — раздался вдруг голос Коровина, — я забираю тележку. 
Мишкин азарт вдруг пропал: 
— Вот и хорошо. Бери. Прозевал ты тележку, Жила! 
— А я, может, дороже дам. 
— Нет, теперь уж не дашь. 
— Почему? — Борька подошел к пакету, поднял его. 
— Потому! — Мишка усмехнулся. 
Борька недоуменно оглядел ребят. Они насмешливо улыбались, только один Коровин, как всегда, 
смотрел мрачно. 
— Не хочешь — как хочешь! — сказал Борька. — Потом сам будешь набиваться, но уж больше 
двугривенного не получишь. 
Борька скрылся за поворотом. Мальчики забежали за церковный придел, и Коровин вытащил из 

---

кармана ножны. 
Миша нетерпеливо выхватил их у него, повертел в руках, затем осторожно снял ободок и 
вывернул шарик. 
Ножны развернулись веером. Мальчики уставились на них, потом удивленно переглянулись… 
На внутренней стороне ножен столбиками были нанесены знаки: точки, черточки, кружки. Точно 
так же, как и на пластинке кортика. 
Больше ничего в ножнах не было.