когда кругом обман (книга #2) когда разбиваются мечты (книга #3)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
В 5:30 вечера арестовали второго мужчину, сбежавшего от Макензи и Брайерса. Он был владельцем дома, и становилось понятно, что соседка была более чем права в своих предположениях. Его друга не пришлось очень долго допрашивать и сильно на него давить, чтобы он признался, что вдвоём они занимались тем, что заманивали для секса девочек подросткового и предподросткового возраста. Иногда их продавали им их же родители, отдавая дочерей в пользование за сумму от четырёх сотен до тысячи долларов. Но чаще всего девочки приходили к ним сами, протестуя против давления родителей и желая вырваться из-под их опеки.
При этом ни один из подозреваемых не был связан со смертями Шанды Эллиот, Сьюзен Келлерман, Тревора Симмса или Даны Мур.
Меньше чем через полтора часа после жуткой находки в шкафу сбежавшего подозреваемого нашли, арестовали и передали властям. Макензи сидела на ступенях дома, наблюдая, как отъезжает патрульная машина, и восхищаясь тем, как быстро и эффективно они сработали.
Брайерс стоял на тротуаре, желая поскорее вернуться в машину и уехать. «Как я понимаю, ты не довольна нашей работой?» – спросил он.
«Я рада, что мы взяли урода, который охотится за девочками, – ответила она. – Как по мне, так это большое достижение. Но этот человек не является нашим убийцей-мусорщиком».
Брайерс вздохнул и кивнул: «Возможно, ты права, но пока я не получу приказ МакГрата о возобновлении поиска, мы имеем то, что имеем. А имеем мы парня, настолько больного на голову, что, мне кажется, он способен на всё».
«Даже если у тебя есть сомнения, ты всё равно готов вот так запросто отступить?» – спросила Макензи.
На секунду Брайерс закрыл глаза, и она поняла, что он пытается действовать дипломатично. Когда он заговорил вновь, то произносил слова медленно и с усилием.
«Не хочу показаться сволочью… но это тебе не полиция Небраски. Нарушение правил Бюро приводит к определённым последствиям. Мы знаем, как делать работу хорошо и знаем, как подчиняться правилам. Ты же это понимаешь?»
«Понимаю, – сказала Макензи. – Мы просиживаем зад до тех пор, пока до МакГрата не дойдёт, что наш убийца всё ещё на свободе».
«По сути, да, – сказал Брайерс. – Подозреваю, он уже это понял, но должен быть уверен на все сто процентов. Думаю, уже сегодня вечером мы всё узнаем, а пока нам не остаётся ничего иного, как убираться отсюда. Сегодня ты была молодцом, Уайт. И пока этого достаточно. Пошли. Пора ехать».
Не дожидаясь ответа, Брайерс пошёл по тротуару туда, где стояли припаркованными их машины. Скрипя сердцем, Макензи последовала за ним. Она шла за Брайерсом, а потом оглянулась, чтобы посмотреть на дом. Впервые за всё время она стала думать, что совершила ошибку, когда согласилась на предложение Эллингтона и уехала из Небраски.

Сидя за рулём своей машины и глядя, как Брайерс уезжает, она поняла, что не может следовать за ним. Она не могла уехать, не получив ответа. Она не сможет жить спокойно, если будет знать, что оставила убийцу на свободе, хотя жил он где-то в радиусе мили от того места, где она находилась.

Она завела двигатель, но не съехала с обочины до тех пор, пока машина Брайерса не переехала перекрёсток. Проехав ещё одну улицу, он свернул налево, чтобы выехать на развязку и направиться назад в Куантико. Макензи не собиралась следовать его примеру.
Она медленно подъехала к перекрёстку, надеясь, что он видел её в зеркале заднего вида, и остановилась там на мгновение, пока машина Брайерса не скрылась из вида.
А потом она повернула направо.
Истес-Стрит находилась в квартале отсюда. Она видела зелёный указатель, стоя на перекрёстке. Именно на эту улицу поехал Тревор Симмс перед исчезновением, и ей казалось безумием, что они игнорировали этот факт только потому, что произвели важный арест двадцать минут назад.
Макензи быстро объехала улицу, чтобы ознакомиться с местностью. Улица тянулась на восемь кварталов и заканчивалась старой кольцевой развязкой с одной стороны и выходила на оживлённую Паркс Авеню с другой. Макензи проехала всю улицу и вернулась к перекрёстку Истес и Сойер, чтобы начать оттуда же, откуда они с Брайерсом начали обход Блэк-Милл-Стрит.
Истес-Стрит мало чем отличалась от Блэк-Милл. Некоторые дома были в относительно неплохом состоянии, лужайки большей частью были ухожены. Без оружия Макензи чувствовала себя здесь почти обнажённой. Сказать, что улица выглядела непривлекательно и пугающе, это не сказать ничего. Макензи чувствовала это нутром, которое также подсказывало ей, что убийца-мусорщик жил в одном из домов, которые ждали её на Истес-Стрит.
Идя к первому из них, она снова подумала, что примерно сейчас решается её будущее. Она понимала, что могла в любой момент ошибиться, и то, что помочь ей совершить ошибку могли и кураторы, и директора Бюро. Эти мысли давили на неё неподъёмным грузом, но она не отступила от своего плана.
В 5:50 вечера она постучала в первую дверь. Несколько секунд спустя её открыл чернокожий джентльмен средних лет. Одетый в рабочие брюки, он выглядел уставшим. Как и многие другие жители Истес-Стрит, он только что вернулся с работы. Вероятно, что по дороге к дому он видел оживление и полицейские сирены на Блэк-Милл-Стрит.
«Я вас слушаю», – устало сказал мужчина.
«Простите за беспокойство, – схитрила Макензи. – Я являюсь консультантом ФБР. Не знаю, заметили ли вы оживление на Блэк-Милл, но мы осматриваем ближайшие районы в поисках сбежавшего человека. Вы не заметили, чтобы кто-то незнакомый пробегал по улице или дворам?»
Мужчина отрицательно покачал головой: «Нет. Я вернулся домой, открыл банку пива и как раз собирался вздремнуть на диване. Я ничего не видел».
Макензи кивнула, быстро осмотрев его дом. Она увидела гостиную и коридор. В доме было чисто и темно, где-то в глубине тараторил телевизор.
«Спасибо, сэр», – сказала она.
Мужчина кивнул и закрыл дверь. Макензи спустилась с крыльца и пошла вниз по улице. Она гадала, как скоро Брайерс поймёт, что она осталась. Какая-то малая часть сознания (видимо, та, которая понимала, что подобное непослушание может лишить её всякого будущего в ФБР) хотела, чтобы Макензи перевела телефон в беззвучный режим и очень удобно пропустила бы его звонок, если Брайерс решит позвонить и узнать, что же, чёрт возьми, она делает. Но поступив так, она повела бы себя, как подросток, а Макензи не собиралась бежать от проблемы, которую умышленно сама для себя создавала.
Поэтому она просто продолжила обходить дом за домом. Из пяти домов, что она прошла, в трёх ей открыли дверь. В одном на пороге стояла девочка не старше двенадцати. Макензи слышала, как в одной из комнат громко ругаются её родители. Девочка была на взводе, и Макензи стало неудобно из-за того, что она оказалась у их дома в такой неподходящий момент. Это чувство она пронесла с собой всю дорогу до шестого по счёту дома вниз по улице, начиная думать, что прийти сюда было ужасной ошибкой.
Её самовольный обход продолжился, и она постучала в шестую дверь. Макензи вслушивалась в шорохи, когда расслышала женский голос: «Минуточку!»
Макензи подождала ещё секунд двадцать, а потом дверь открылась. На пороге стояла полная пожилая женщина. Казалось, что просто на то, чтобы дойти до двери, у неё ушли все силы.
«Я могу вам чем-нибудь помочь?» – спросила она уставшим, но всё же весёлым голосом.
Очень быстро Макензи поведала ей ту же историю, что говорила и предыдущим двум взрослым, с которыми общалась в последние десять минут. Слова Макензи явно расстроили женщину, но она покачала головой.
«Нет, я ничего такого не видела, – сказала она. – Но опять-таки, я почти всё время провожу в спальне. Несколько недель я была прикована к постели. Я последнее время чувствую себя не лучшим образом и почти всё время провожу в комнате».
«Жаль это слышать, – сказала Макензи, а потом, вспомнив, как очень ранимая Бека Рудольф назвала её чёрствой и отстранённой, добавила. – Надеюсь, это ничего серьёзного».
«Нет, конечно, – ответила женщина. – Ничего такого, что не могли бы исправить здоровое питание и активный образ жизни. Мне просто нужно скинуть лишние килограммы, – добавила женщина тоном, который явно указывал на то, что ничего подобного она делать не собиралась».
«Желаю вам всего наилучшего, – сказала Макензи. – Спасибо, что уделили время».
«Конечно, – ответила женщина. – Надеюсь, вы поймаете того, кого ищите».
«И я надеюсь», – подумала Макензи, развернувшись и спускаясь с крыльца.
Сходя вниз по ступеням, ей показалось, что она что-то услышала… Возможно, это было простое дребезжание двери, когда пожилая женщина её захлопнула. Звук был глухой, еле различимый.
«Ты вздрагиваешь от любого шороха, – сказала она себе. – Не дури».
И всё же Макензи остановилась на мгновение, чтобы прислушаться. Она повернулась в сторону дома, ожидая, что звук повторится, но этого не произошло.
Вместо этого она услышала, как в кармане зазвонил телефон. Она достала его и увидела, что звонил Брайерс.
«Блин», – сказала она.
Макензи глубоко вздохнула, в последний раз посмотрела на дом и ответила на звонок.

Лорен Уиклайн открыла глаза. Вокруг было темно. Она быстро заморгала, стараясь не поддаваться панике, а потом поняла, что темнота была естественной – она не ослепла, просто в помещении не было света. Последнее, что она помнила, это чей-то кулак у неё перед глазами. А сейчас она находилась в кромешной тьме.

Она попыталась закричать, но не могла. Она попыталась открыть рот, но он был заткнут. Она языком ощупала кляп и решила, что рот был завязан куском ткани. Спина опиралась на что-то твёрдое. Лорен поняла, что лежит плашмя. Перевернувшись, она встала на колени и попыталась выпрямиться во весь рост. Она поднялась примерно наполовину собственного роста, а потом голова ударилась обо что-то твёрдое. Она снова упала и чудом не поцарапала лицо, вовремя выставив вперёд руку.
«Меня похитили, – почти безучастно подумала она. – Знала, что не нужно было соваться в эту часть города… Чёрт, Лорен, о чём ты думала?»
Она с трудом могла вспомнить лицо того мужчины, что открыл перед ней дверь, но отчётливо помнила, как неуютно чувствовала себя в разговоре с ним. Он напал на неё, и сейчас она была здесь, в плену, в темноте и замкнутом пространстве, в котором пахло пылью и грязью.
Она приказала себе не паниковать и не плакать, но слёзы уже текли по щекам. Вместе с ними в голове родилась новая мысль:
«Должно быть, он меня вырубил. А если так, то что-то должно было помочь мне очнуться. Наверное, я что-то услышала в темноте. Наверное…»
И тут она услышала женский голос. Лорен не могла разобрать слов, а просто слышала шум. И тут она вспомнила… Словно очнувшись от крепкого сна, она пыталась вспомнить последние секунды сновидения. Вот что её разбудило. Это был женский голос. Слабый голос.
«Минуточку…»
Вот, что она услышала. Кто-то произнёс это слово совсем близко.
Сидя в темноте, Лорен начала кричать. Рот был заткнут кляпом, и её крик больше напоминал бульканье воздуха, выходящего из воздушного шара. Она попыталась ослабить кляп, но он плотно прилегал к губам, а узел был настолько мал и крепок, что она не могла его развязать. Она вглядывалась в темноту, крича всё громче. Лорен пыталась не поддаваться панике, но это было невозможно. Впереди виднелась узкая полоса света. Она подползла к ней и снова начала кричать. Перебираясь ползком, она поняла, что за пол был под ногами – неотёсанные деревянные доски. Кое-где на полу была грязь. Это навело её на мысль, что она оказалась в каком-то недостроенном доме. Из-за грязи на полу ей также казалось, что она очутилась в каком-то подвале, где в углах обитали пауки и змеи, которые, возможно, подбирались к ней всё ближе и ближе.
Приблизившись к источнику света, она поняла, что свет пробивался через небольшую дверь. Она ощупала дверь руками в поисках ручки, но ничего не нашла.
Она стала бить по двери руками, чувствуя, что та была сделана из того же материала, что и пол. Она кричала так громко, как только позволял ей кляп. Собственный сдавленный крик гремел в ушах, но даже сидя здесь, в тёмном замкнутом пространстве, она понимала, что её голос звучал очень тихо по ту сторону двери.
Она замолчала и прислушалась, снова услышав приглушённый женский голос. Он звучал глухо, а потом добавился второй женский голос. Эта женщина находилась к ней ближе, её голос звучал громче и чётче:
«Но опять-таки, я почти всё время провожу в спальне. Несколько недель я была прикована к постели».
Лорен казалось, она поняла, что происходит. Кто-то постучал в дверь. Женщина, которая стояла к ней ближе всего, сказала «Минуточку!» Сейчас эта женщина говорила с другой женщиной. Лорен позволила себе надеяться, что эта вторая женщина пришла из-за неё. Может, она могла помочь.
Она стучала руками по двери, пока не заныли ладони. Костяшки пальцев сбились до крови. Она перестала стучать, когда поняла, что это не помогало. Она отошла и развернулась, чтобы ноги упирались в дверь. Она стала бить по ней ногами так, словно ехала на велосипеде – сначала одна нога, потом вторая.
Дверь не поддавалась и даже не качалась. Она снова попыталась кричать, а потом ещё раз ударила ногой так, что заболело колено.
Она стала вслушиваться в разговор двух женщин.
Ею овладело отчаяние, когда она поняла, что разговор уже закончился.