право, историю экономических учений,
внешнюю торговлю СССР и английский
язык.
Среди лекторов и преподавателей
ярко запомнился Михаил Николаевич
Чепурин, каждая лекция которого
превращалась в захватывающий
моноспектакль с восклицательными
интонациями, многозначительными
паузами, выразительной жестикуляци-
ей и подвижной актерской мимикой.
Годы в МГИМО пришлись на каскад
смертей генсеков ЦК КПСС. На похороны
Брежнева траурная колонна МГИМО в те-
чение девяти (!) часов шествовала в сту-
деный день от метро «Парк культуры»
до Колонного зала Дома Союзов. Немного
меньше времени
потребовалось для про-
хождения того же маршрута для проща-
ния с Ю. Андроповым. Но после кончины
К. Черненко большинство студентов под
разными предлогами старались отлыни-
вать от церемонии прощания.
Учеба учебой, но мы отдавали
должное и увлечениям. А главной
страстью в то время были шахма-
ты. В общежитии сложилась группа
шахматистов, состоявшая из сту-
дентов с Украины, из Прибалтики,
с Кубы и из Афганистана. Мы время
от времени устраивали шахматные
баталии до глубокой ночи. Помню,
как в 1984 году мы в многочасовой
очереди стояли за билетами на на-
чальные партии исторического матча
Карпов—Каспаров в Колонном зале
Дома Союзов, где
совсем еще недавно
выставлялись гробы с генсеками.
Новым руководителем КПСС
был избран М. Горбачев. А в июле
1985 года на место патриарха совет-
ской дипломатии А. Громыко пришел
Э. Шеварднадзе. То есть в последний
год моей учебы была произведена за-
мена основной массы старых кадров
брежневского призыва на новую ко-
манду управленцев. Студенты и пре-
подаватели МГИМО следили за этими
перестановками и перегруппировками
с растущим интересом и вниманием,
так как эти исторические новации
не могли не повлиять на повседневную
деятельность института как главного
политического вуза страны и на наше
мироощущение в целом.
После окончания МГИМО я был на-
правлен в
МИД Узбекистана, где меня
назначили третьим секретарем прото-
кольного отдела. Внешнеполитическое
ведомство республики в те времена
было довольно компактным и со-
стояло всего лишь из 17 дипломатов.
Возглавлял министерство Рафик
Нишанов, бывший посол СССР
на Цейлоне и в Иордании. Для под-
чиненных его дверь была открыта
всегда. Среди моих первых наставников
и гуру на дипломатическом поприще
хотелось бы также отметить другого
бывшего министра иностранных дел
Узбекистана — Сарвара Азимова, быв-
шего посла СССР в Ливане и Пакистане.
При нем
я дослужился до первого се-
кретаря министерства и был в конце
1990 года направлен в длительную
командировку в посольство СССР
в Республике Маврикий. Распад Союза
встретил в этом островном государстве.
После смены советского флага на рос-
сийский, состоявшейся в ночь с 31 дека-
бря 1991 года на 1 января следующего
года, стал российским дипломатом,
хотя был уроженцем Узбекистана.
Не могу не вспомнить добрым словом
тогдашнего посла, великолепного ки-
таиста, выпускника МГИМО Виктора
Ивановича Трифонова, владевшего
диалектом мандарини, по признанию
самих носителей
языка из китайской
диаспоры острова, лучше, чем они.
Благодарен я за поддержку и его пред-
шественнику — Юрию Алексеевичу
Кириченко. Как раз в те новогодние
дни у меня родился первенец, сын
Джахонгир, которого коллектив посоль-
ства на русский лад называл Джоник.
(Впоследствии он окончил американ-
ский университет и по игре судьбы,
когда получал гражданство США, стал
официально по паспорту Джоном.)
В 1992–1993 годах из-за известных
финансовых проблем и экономиче-
ского кризиса, которые переживали
Россия
и все государства постсовет-
ского пространства, Москва была вы-
нуждена принять беспрецедентное
решение — приостановить деятель-
ность целого ряда российских за-
гранучреждений. Были закрыты по-
сольства в десятке государств Африки
и Латинской Америки. Эти страны
были намного крупнее и весомее,
чем Маврикий — лоскуток суши, за-
плутавший на просторах Индийского
океана, но коллектив нашего посоль-
ства (всего десять дипломатов), а также
наших
коллег на соседних Сейшелах
сия участь миновала. В Центре, по-
видимому, вспомнили крылатое выра-
жение Марка Твена: «Бог сначала соз-
дал Маврикий, а потом по его образу
и подобию — и рай». Тем не менее дип-
состав попал под сильное (на 70 про-
центов) сокращение. Моя должность
третьего секретаря была упразднена,
несмотря на то что перед этим мою
командировку продлили на два года.
Оказавшись в Москве, я принял ре-
шение вернуться на родину, в Ташкент.
Уже в МИДе независимого и суве-
ренного Узбекистана в разные годы
проработал начальником разных от-
делов, пресс-секретарем министра,
советником-посланником (в переводе
на российские реалии) в посольствах
нашей республики в Турции, Италии
и Азербайджане. В настоящее вре-
мя продолжаю работать в родном
министерстве.
Что
мне дал МГИМО и в чем его
«фишка»? Главная особенность об-
разования в родной альма-матер —
глубина общенаучной подготовки.
Институт и его замечательные пре-
подаватели старались воспитать
в студентах такие навыки и качества,
как увлеченность своей профессией,
самостоятельность, ответственность,
широкий кругозор, высокая культура,
трезвое и критическое отношение
к себе и результатам своей работы. Нас
учили анализировать суть сложных ве-
щей, по фрагментарным данным син-
тезировать общую картину, понятно
и логично формулировать свои мысли.
Все это очень помогло в дальнейшей
практической работе.
Студенческие годы ассоциируют-
ся у меня
с удовольствием общения
с близкими по духу людьми — отзыв-
чивыми преподавателями и сокурс-
никами, с ощущением человеческого
комфорта. За годы учебы мы действи-
тельно стали единой семьей и по сей
день остаемся верными мгимовскому
братству вне зависимости от статуса
и регалий выпускников.
Я благодарен институту за то, что дал
мне возможность приобрести любимую
профессию, увидеть мир. Но самое глав-
ное, благодаря своей работе я встретил
немало неординарных личностей и за-
мечательных людей. С некоторыми
из них подружился на всю жизнь.
Do'stlaringiz bilan baham: 
