Игорь Рыбаков Жажда

3. Промышленный романтизм
Я так уверенно говорю о важности эмоциональных связей, о необходимости постановки сверхзадач, потому что знаю, что думают и чувствуют участники команды «ТехноНИКОЛЬ», как глубоко они пропитались духом здоровой состязательности и какое важное значение для них имеет эмоциональная вовлеченность в работу.
Рустем Хуснуллин, директор челябинского завода по производству каменной ваты, определяет для себя главную задачу так: показывать, как достигать целей. Люди часто отступают перед преградами, а преграды есть и будут всегда – так устроена жизнь, и многим просто не хватает привычки подойти к задаче масштабно. «Людям мало слов и цифр, – уверен Рустем. – Нормальный человек воспринимает важность поставленной задачи прежде всего на чувственном уровне. Главное – передать ему эмоциональный накал, разбудить – тогда включится в работу и мозг. Надо постоянно держать хороший темп, не позволять людям скучать, ставить им серьезные задачи, давать возможность развития».
За четверть века радикально изменилась экономическая среда и система госуправления. Но в чем-то мы остались прежними.
Я с интересом слежу за тем, как эффективно современные директора комбинируют прежние советские подходы к управлению с современными. Конечно, за минувшую четверть века мы стали более жесткими и менее доверчивыми, фундаментально изменилась экономическая среда, радикально модернизировалась система госуправления. Но в чем-то мы остались прежними. У Валерия Ковтуна – того самого, который в невозможно короткие сроки провел полномасштабную реконструкцию картоноделательной машины в Учалах, – за годы работы в компании сложилась привычка субботу и воскресенье проводить на заводе. И если в какой-то один день – скажем, в воскресенье – Ковтун туда не приедет, он будет испытывать дискомфорт. Даже если позвонит, проверит, уточнит – все равно душа у него будет не на месте. Как-то он рассказал мне про один случай на заводе – приведу его историю полностью.
«В субботу, в пять минут восьмого вечера, звонит начальник смены и докладывает: машина встала, вызвали энергетика. Завод, соответственно, остановился без пяти семь. У меня машина стояла прямо под окнами, я собрался и думаю: сейчас быстро приеду и посмотрю, во сколько мои подчиненные подтянутся. Доехал за пятнадцать минут, рассчитывал, что буду первым. Не тут-то было: захожу на завод в двадцать минут восьмого, подхожу к центральному пульту, а там уже технический директор и главный энергетик – что-то включают, машина начинает работать.
Спрашиваю: “Что случилось?” – “Блок сгорел”. – “Как выяснили?? – “Мы на него сразу грешили”. – “И что, запасной блок был у вас в наличии?” – “Нет, мы открыли склад”.
Представляете? Мне даже нечего было им сказать. За двадцать минут люди приехали из города, нашли сгоревший блок, открыли склад, поменяли блок и уже пытаются запускать машину! Мне было очень приятно. Я постоял там минут десять. Смотрю – машина раскручивается. Думаю, ладно, не буду над душой стоять. Развернулся, пошел в транспортно-складское хозяйство, вернулся оттуда – а машина уже работает».
Меня восхищают такие примеры повседневных свершений, складывающиеся в подлинное чудо. И я знаю, что не материальная мотивация играет тут ведущую роль. Я вижу, как в людях проявляется лучшее, что существовало в советском подходе к производству – личная вовлеченность и ответственность, огромное желание, чтобы все работало. Прекрасный ресурс для выстраивания нового отношения к работе, к делу.
В России сегодня сформировался класс промышленных производств, которые вполне могли бы служить вдохновляющим примером для других. Во многих странах мира есть компании, ставшие символами целых эпох в истории этих стран. Так, General Motors, несомненно, символ послевоенной силы и процветания США, а Toyota – символ экономического возрождения Японии и пример японского отношения к труду и производству. В нашей стране место такой промышленной компании-символа пока вакантно, и это заставляет меня пристальнее посмотреть на достижения «ТехноНИКОЛЬ», чтобы оценить, в какой степени в них преломляются важнейшие линии, характеризующие индустриальное развитие постсоветской России.
Во-первых, сам феномен нашей компании, выраженный в масштабах ее роста, – наглядное подтверждение того, что мы можем достигать самых амбициозных целей. Буквальное воплощение надежд, которые вынашивало советское, а затем российское общество, когда сначала с энтузиазмом, а потом не без горечи шло на рыночные реформы: два студента, воодушевленные открывшимися возможностями, с нуля создают фактически целую отрасль промышленности, а заодно и глобального лидера этой отрасли. Убедительное доказательство того, что экономические преобразования начала девяностых по сути своей имели глубокий смысл – хотя общественные издержки, безусловно, оказались в результате велики.
Во-вторых, «ТехноНИКОЛЬ» – стопроцентно российская компания и по происхождению, и по капиталу, и по духу. Всю нашу деятельность мы с Сергеем Колесниковым строили соотнося свои интересы с интересами общества и страны. И хотя у нас есть ряд зарубежных промышленных активов, львиная доля производств корпорации (причем построенных, в основном, с нуля) расположена в России. Импорт и локализация технологий, обучение персонала, забота об условиях труда, защита окружающей среды, экспорт готовой продукции – все это о нашем бизнесе. И все это потому, что Россия для нас – не просто место ведения бизнеса, а родная страна, с которой мы связываем свое будущее и будущее своих семей.
В-третьих, нашу компанию можно с полным основанием считать выразителем тренда на обустройство страны. Масштабное возведение современного жилья, офисных и коммерческих центров, промышленных и инфраструктурных объектов стало возможным во многом благодаря материалам, которые мы производим. А свободное строительство частных домов и коттеджей, отразившее массовую тягу людей к обустройству частной жизни, стало для нас еще одним важным фактором роста.
В-четвертых, корпорация оказывала и продолжает оказывать значительное развивающие влияние на структуру российской экономики. Здесь и создание устойчивого спроса на отечественную полимерную продукцию, давшего толчок развитию нефтегазохимической промышленности, и общее позитивное влияние на строительную отрасль через создание обучающих центров для клиентов и внедрение новых строительных стандартов.
С учетом всего сказанного я вижу в нашей корпорации и продолжение российских промышленных традиций, и демонстрацию успеха сложных преобразований конца ХХ – начала XXI века и конечно обещание мощного индустриального будущего России.