Giorgi baRaTuria

Keywords: “nigabi” (mask); nikapi; nigab//nikab; perrucca; maskhara//masquerade: maskara/masquerade/maskhara; wig (“parik”) paruik; perique; Georgian language; Indo-European languages; Russian language; peruka; paruka; “parikjor”; “parikmakher”; perukmakher; perückenmacher; paruikmaker; beriko; kvakhabera; sakhioni; “Malstrem”.
Reviewer- Professor – Nana Chazaradze, Georgian Technical University
Цхададзе Бадри Андреевич,
Цхададзе Ека Гурамовна
О грузинском наименовании-соответствии одного искусствоведческого термина арабского происхождения («нигаби» (маска))
Резюме
В Грузии существует древнейшая традиция масок. Эта традиция относится не только к христианскому периоду, но и берет начало с дохристианской-языческой эпохи. Ее существование подтверждается этнографическими и письменными источниками, а также археологическими находками.
К сожалению, в древнегрузинских письменных памятниках слово нигаби или соответствующие ему термины не упоминаются. В словарях древнегрузинского языка оно не имеет ничего общего с собственно грузино-картвельским словом никапи. Арабское нигаб//никаб на арабском означает покрывало для женского лица. По всей видимости, его укоренение в грузинском языке должно было произойти в 19 веке. Что же касается слова маска, как термина, оно в современном грузинском языке используется наряду с «нигаби». По-видимому, само по себе слово «маска» вошло и укоренилось в грузинском языке с помощью индоевропейских языков, и оно проявляет большую близость со словоформой масхара//маскарад: маскара//→маскарад←масхара. В качестве синонима слова маска в некоторых случаях в современном грузинском языке используется также слово парик. Так же, как и в русском языке, в грузинском оно означает «искусственные волосы, предназначенные для покрытия головы». В русский язык слово «парик» вошло в 18 веке от голландского paruik либо французского peruque. Его вариационными формами являются перука, ср. парука. Peruka укоренилось в польском языке от итальянского perrucca, parrucca. Слово парик в русском языке имеет еще одно значение (обозначает один из видов рыб). Именно отсюда образованы принадлежащие русскому языку слова парикёр и парикмахер, ср. старинное перукмахер, которое происходит от немецкого Perückenmacher, ср. с голландским Paruikmaker.
Таким образом, маска, парик, парикмахер, маскарад вошли и закрепились в грузинской письменности в XIX-XX веках из индоевропейских языков (в частности, из русского), а вот масхара и нигаби появились в новом грузинском языке в результате культурного влияния восточного мира (арабские страны, Иран...).
Письменные памятники не сохранили для нас информацию о том, имелись или нет у грузин с древнейших времен словоформы, обозначающие парик, нигаби, маску, однако несомненно то, что они должны были существовать. О существовании издревле грузин­ских соответствий слова нигаби свидетельствует сегодняшняя живая грузинская устная речь – устное слово и этнографические данные. В частности, такие термины, как берико (диалектная разновидность берика) и квахабера. Последнее является сложнообра­зованным словом и содержит корни квах и бер (берика, которое имеется у нас в берикаоба). С точки зрения прикладной стилистики, грузинские словоформы сахиони, берико, квахабера и сейчас используются в специальной литературе и среди народа в значении нигаби (маски), однако их повсеместное укоренение вместо нигаби является весьма сложным. На сегодняшний день ни квахабера//квахберика, и ни берико и сахиони не могут реально заменить нигаби, в первенстве с нигаби может соперничать разве что иностранное слово маска, тем более, что подобные прецеденты уже имеются в грузинской устной речи и в литературном языке. Внедрение слова маска (лат. masha), как термина, в грузинский язык из русского языка в девятнадцатом веке, документально подтверждено в творчестве Акакия Церетели, а в 20-30 годах двадцатого века это слово было использовано поэтом-символистом Валерианом Гаприндашвили, а также классиком грузинской литературы, новатором-реформатором грузинской литературы и драмати­ческого театра Григолом Робакидзе (наряду с Котэ Марджанишвили и Александром Ахметели) в своей фантасмагорической драме «Мальштрем».