«Что за чёрт!» прошипела девушка, кривясь от неприятных ощущений

Глава 6

Сумерки постепенно накрывали холодный город. На кровати при слабом освещении лампы сидела девушка, усердно записывая свои мысли на листы. Изредка прикусывая кончик ручки и смотря в потолок, она представляла каждую деталь в своём реферате.
Тема любви, пожалуй, привлекла её настолько сильно, что она не могла остановиться. Описывала свои эмоции на то или иное действие героев в некоторых произведениях, таких, как «Анна Каренина», «Мастер и Маргарита», «Война и мир».
«Что ж, надеюсь, вас не затошнит от такого количества нежности и ванильного описания любви, Вадим Станиславович», — глупая улыбка застыла на губах Арины.
Она представила выражение лица Гронского, когда с каждой строчкой его эмоции сменяются с обычных хладнокровных до неприязненных и презрительных.
«Хм, а что, если…» — девушка хохотнула и принялась дописывать последние страницы.
«Любовь делает человека неимоверно счастливым. Вдохновляет. А ещё, меня вдохновляете вы, Вадим Станиславович. Ваш пристальный равнодушный взгляд голубых глаз, в которых можно утонуть. Тёплые руки, через бледную кожу которых еле просвечиваются вены. Крепкая спина. Красивый изгиб губ. Вы редко улыбаетесь, но когда это происходит, то нечто волшебное возникает в душе человека при взгляде на вас».
Девушка заливисто рассмеялась, и тут же закрыла рот рукой, дабы не разбудить свою маму.
«Что я несу? Он же убьет меня, когда прочитает. Хотя, ключевое слово «если». Наверное, он после первых страниц выбросит мой шедевр в мусорку, а до конца и вовсе не дойдёт».
Арина усмехнулась, улеглась на кровати и усердно продолжила описывать все «достоинства» своего учителя.
Просидев практически до двух часов ночи, девушка проснулась утром в не самом хорошем расположении духа. Уроков с Гронским сегодня не было, что очень радовало Арину. Ей не хотелось видеть учителя после той ситуации, в которой она выставила себя полнейшей дурой.
Однако возникла проблема: нужно было волшебным образом сегодня передать ему реферат, при этом не встречаясь с ним лично. Только как это сделать, девушке пришлось лишь гадать.
Каждую перемену она невзначай проходила возле кабинета литературы, намереваясь увидеть абсолютно пустую аудиторию. Но все попытки были тщетны. Уроки Гронского будто не заканчивались. А учитель и вовсе не собирался покидать своё место даже на перерывах.
— Как будто специально ждёт. — буркнула сама себе Арина, вновь возвращаясь в свой класс.
Настроение почему-то упало ещё больше. Чего нельзя было сказать о Люське: та радостно что-то лепетала подруге чуть ли не каждый перерыв, а лучезарная улыбка не сходила с её миловидного лица.
— Надеюсь, ты не забыла позвать Розовского. — серьёзно напомнила она перед тем, как начался урок физики.
«Как раз-таки забыла».
Арина скривилась, будто откусила большой кусок лимона. Ловко набрав под столом сообщение Грише, она убрала телефон подальше в сумку. Конечно, ждать ответа долго бы и не пришлось: одиннадцатиклассник сразу же согласился на предложение подруги.
Монотонный урок физики, казалось, длился вечность. Диктовать нудные конспекты — пожалуй, это второе любимое занятие Анны Петровны после лабораторных работ.
Когда оставалось несколько минут до окончания урока, в дверь тихо постучали.
— Прошу прощения, можно вас на минуту? — из коридора послышался бархатный голос, который Арина меньше всего на свете хотела бы слышать в ближайшее время. А обладателя данного голоса и видеть подавно.
Физичка буквально оживилась, уголки её тонких губ слегка приподнялись.
— Да, сейчас. — она дошла до двери и, не глядя на класс, быстро бросила: — Урок окончен. Можете быть свободны.
Повторять дважды одиннадцатиклассникам не пришлось. Все быстро похватали свои вещи и облегчённо зашагали к выходу. Две девушки последними выпорхнули из злосчастной аудитории.
— Встретимся сегодня в пять часов. — почему-то шёпотом сказала Люся подруге. Они плотно закрыли за собой дверь и на миг остановились. — Я побегу, мне ещё Димку нужно найти.
— Хорошо, до вечера.
На лице Арины появилась непроизвольная улыбка, однако она тут же померкла, когда ученица отвела взгляд и увидела двух людей в конце коридора: Гронский о чём-то оживлённо беседовал с Анной Петровной, отчего та тепло улыбалась и изредка поправляла свои волосы.
«Надо же, физичка смеяться умеет. Жаль, сфотографировать нельзя, одноклассники ведь не поверят».
В груди жгуче кольнуло от непонятного чувства.
«Это не моё дело. Они ведь просто разговаривают», — в душе стало неприятно, и девушка тряхнула головой.
— Не имеет значения. — прошептала она себе под нос, а затем с ужасом округлила глаза.
«Реферат!»
Арина быстрым шагом направилась в кабинет литературы. К счастью, все ученики уже разошлись, что было ей только на руку. Девушка нерешительно остановилась возле учительского стола и достала из сумки свои творения.
«А если он сделает мне выговор? Особенно за последние страницы. А, может, он вообще не станет читать? Или всё-таки станет?».
Мысли одна за другой то и дело проносились в голове ученицы. Она всё ещё держала папку с листами в своих холодных руках, не решаясь её положить.
— Здравствуй, Рахманова.
От неожиданности девушка подскочила на месте и уронила реферат на пол.
«Блин, блин, блин, только не это», — она судорожно начала собирать рассыпавшиеся листы, боясь взглянуть в сторону открытой двери.
— Воруешь, пока меня нет? — тихие шаги мужчины в сторону ученицы заставили её нервно вздрогнуть.
— Нет, я реферат принесла. — хриплым голосом начала она и тут же замолчала.
Арина встала, всё ещё боясь поднять глаза на Гронского. Воздуха катастрофически не хватало, грудную клетку будто сжало от нервного напряжения.
Повисла неловкая тишина.
Мужчина спокойно стоял в метре от своей ученицы и пристально разглядывал её лицо.
— Я пойду. — не выдерживая давящей тишины, прошептала она и, быстро положив папку на стол, побежала к двери.
— Не так быстро, Рахманова!
Мужчина резко схватил её за руку, разворачивая к себе, и прижал к стене. От испуга девушка дёрнула головой и ударилась затылком о твёрдую поверхность.
— Аккуратнее, у вас там могут оказаться мозги. — скептически заметил Гронский, а затем хмыкнул: — Хотя, учитывая ваше поведение, я сильно сомневаюсь в этом.
Его лицо находилось в нескольких сантиметрах от лица ученицы, горячее дыхание опаляло щёку. Однако девушка не чувствовала никакой романтики. Только лишь страх. Жуткий страх.
— Знаешь, когда я веду беседу, то люблю, когда собеседник смотрит на меня, — мужчина аккуратно приподнял подбородок ученицы. Девушке непроизвольно пришлось устремить свои блестящие глаза на учителя. — А теперь, поговорим с тобой серьёзно. — прошипел мужчина и ещё крепче сжал её руку.
Девушка учащённо стала дышать, хватая воздух как рыба. Глаза будто заволокло туманом.
— Пустите, мне больно. — умоляюще прошептала она, чувствуя, как ладонь учителя грубо сжала её кожу.
Мужчина слегка ослабил хватку, но руку не убрал, будто боялся, что девушка сбежит.
— Ваше поведение не имеет разъяснений. Уже в который раз убеждаюсь в этом.
— Снова скачите с «вы» на «ты» и наоборот? — зачем-то ляпнула Арина, сжимая зубы.
Она не могла долго смотреть в глаза мужчины, поэтому просто перевела взгляд за плечо учителя, размышляя о том, какая красочная стена на противоположной стороне.
— Это привычка. Ровно такая же, как у вас попадать в нелепые ситуации или же кусать губы. — Гронский придвинулся ещё ближе к девушке так, что их тела практически соприкасались. — Кстати, привычка портить имущество и чужие вещи у вас тоже в крови.
— Существенно не понимаю, о чём вы. — сбивчиво произнесла ученица и нахмурилась.
— Я об этом, Рахманова.
Гронский медленно приподнял своей рукой ладонь девушки и приложил к своей груди так, чтобы Арина прочувствовала на ощупь ткань его чёрной рубашки.
— Как видите, сегодня я в мрачном цвете. В память о своей любимой белой рубашке, которую вы испортили.
Девушка нервно прыснула:
— Я вам собиралась всё вернуть.
Мужчина усмехнулся, всё ещё продолжая держать руку одиннадцатиклассницы на своей груди.
— Нет, не стоит, потому что я уже придумал для вас наказание…