|
Complimenti! Vai avanti!
Ради бога! Расслабляйся! Чув-
ствуй себя как дома. Никто ни разу не произнес: «Какая безответственность!» или «Какое эго-
истичное расточительство!». Но, несмотря на то что местные полностью одобряют мое намере-
ние наслаждаться жизнью, я почему-то не могу расслабиться. Первые недели у меня чесались
руки, не зная, чем себя занять. Получение удовольствия было для меня чем-то вроде домаш-
него задания, крупного научного проекта. В голову лезли вопросы типа: как максимизировать
уровень удовольствия наиболее эффективно? Не провести ли мне весь свой отпуск в библио-
теке, штудируя книги по истории удовольствия? А может, расспросить знакомых итальянцев,
которые видели в жизни много приятного, о том, на что похоже удовольствие, а потом написать
об этом отчет? (С двойными пропусками между строк и двухсантиметровыми полями. Сдать
не позже понедельника.)
Все изменилось, как только до меня дошло, что единственная проблема – понять, что
доставляет удовольствие
мне
, и свободно двигаться в этом направлении, тем более что в этой
стране мне никто не помешает. Тогда все вдруг стало… приятным. От меня требовалось лишь
каждый день задавать себе вопрос: «Лиз, чем бы ты хотела заняться сегодня? Что может пора-
довать тебя прямо сейчас?» Никогда прежде я не спрашивала себя об этом. Но теперь, когда не
нужно было ни под кого подстраиваться, когда у меня не было никаких обязательств, я наконец
смогла дать совершенно ясный и честный ответ на этот вопрос.
Осознав свое полное право наслаждаться жизнью, я с интересом узнала, что есть то, чего
мне делать совсем не хочется. В Италии так много всего приятного, что мне просто не хва-
тило бы времени попробовать все. Тут нужно определиться, какое именно удовольствие самое-
самое приятное, – иначе можно сойти с ума. Задумавшись об этом, я решила, что вполне обой-
дусь без бутиков, оперы, кино, шикарных авто и альпийских горнолыжных курортов. Меня
также не слишком интересовало искусство. Немного стыдно признаваться, но за четыре месяца
в Италии я не была в музее ни разу. (Даже хуже. Один раз я все-таки ходила в музей, но это
был Национальный музей пасты в Риме.) Я поняла, что единственное, чего мне на самом деле
хочется, – набивать желудок вкусной едой и как можно больше говорить на чудесном итальян-
ском. И все. Эти два удовольствия и стали моим приоритетом – итальянский и еда (в первую
очередь мороженое).
Невозможно описать то наслаждение, которое мне принесли две эти простые вещи.
Помню несколько часов в середине октября – постороннему наблюдателю они показались бы
совершенно обычными, но для меня навсегда останутся счастливейшими в жизни. Рядом с
домом, всего через несколько улиц, я нашла рыночек, который раньше почему-то не замечала.
Там была крошечная овощная лавочка – местная женщина с сыном продавала свой товар.
Темные, почти цвета водорослей, листья шпината; томаты, красные, словно налитые кровью,
Э. Гилберт. «Есть, молиться, любить»
51
похожие на коровьи внутренности; виноград, золотистый, как шампанское, туго затянутый в
шкурку, словно гимнастка в трико.
Я взяла пучок тонких ярко-зеленых стебельков спаржи. И даже смогла уверенно спросить
женщину по-итальянски, нельзя ли взять половину. Мне одной столько не съесть, объяснила
я. Зеленщица тут же выхватила у меня пучок и разделила надвое. Я спросила, всегда ли они
стоят здесь, и она ответила: каждый день в том же месте с семи утра. А ее сын, настоящий кра-
савчик, хитро взглянул на меня и добавил: «К семи – это если она не проспит…» Мы дружно
рассмеялись. Весь разговор шел на итальянском – а ведь всего пару месяцев назад я ни слова
по-итальянски не знала!
Я пошла домой и сварила на обед два свежих коричневых яйца всмятку. Очистила их и
положила на тарелку рядом с семью стеблями спаржи (такими тоненькими и хрустящими, что
их даже не пришлось готовить). Добавила оливки, четыре ломтика козьего сыра, купленного
вчера в
formaggeria
по соседству, и два кусочка розового маслянистого лосося. А на десерт –
великолепный персик, его женщина с рынка дала бесплатно: он все еще хранил тепло римского
солнца. Очень долго я не могла заставить себя прикоснуться к еде – так красиво смотрелся
мой обед – наглядный пример умения сделать все из ничего. Наконец, налюбовавшись едой,
я села на чистый деревянный пол – в то место, куда попадало солнце, – и руками съела все
до кусочка, как обычно, читая статью в итальянской газете. Каждая молекула моего существа
была наполнена счастьем.
Но вскоре, как часто бывало в первые месяцы моего путешествия, когда меня перепол-
няло ощущение счастья, послышался тревожный звоночек. Чувство вины. Оно говорило пре-
зрительным тоном бывшего мужа: «Так вот ради чего ты все бросила? Вот ради чего погубила
нашу совместную жизнь? Ради пучка спаржи и итальянской газеты?»
И я ответила вслух.
– Во-первых, – громко сказала я, – извини, конечно, но это больше тебя не касается. И
во-вторых, ответ на твой вопрос: да.
Э. Гилберт. «Есть, молиться, любить»
52
Do'stlaringiz bilan baham: |
