Вопросы: с чем связано появление термина "городская проза"?

Вопросы:
1. С чем связано появление термина "городская проза"?
2.Какие писатели стали представлять "городскую прозу"?
3.Какие темы, проблемы, идеи интересовали писателей, представлявших "городскую прозу"?
4.Какие сведения о жизни и творчестве писателя Ю.Трифонова вам известны?
5.Перечислите названия произведений, темы и проблемы , освещенные в произведениях Ю.Трифонова.
Учитывая то, что идея- это основная мысль, вывод, сделанный писателем из наблюдений за жизнью,определите к каким выводам приводит Ю.Трифонов читателей в своих произведениях?


Ответы:

1. 
   Городская тема в русской литературе имеет давние традиции
   

и связана с именами Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, М. Горького, М. Булгакова и многих других известных писателей. Городская проза — это литература, в которой город в качестве условного фона, специфического историко-литературного колорита, существующих условий жизни занимает важнейшее место и определяет сюжет, тематику и проблематику произведения. Трагический переход от родовых уз к законам античных городов-полисов, городская средневековая литература, петербургско-московская традиция в русской литературе, западноевропейский городской роман — вот лишь некоторые вехи, обозначившие этапы «городского текста» в мировой литературе. Исследователи не могли пройти мимо данного факта: сложилось целое научное направление, анализирующее особенности изображения города в творчестве мастеров слова.Только в 1970-1980-е годы XX в.произведения на эту тему стали объединяться под рубрикой «городская проза». Стоит напомнить, что в современной литературе определения типа «деревенская», «городская», «военная» не являются научными терминами, носят условный характер. Они используются в критике и позволяют установить самую общую классификацию литературного процесса. Филологический анализ, который ставит целью изучение особенностей стилей и жанров, своеобразия психологизма, типов повествования, отличительных признаков в использовании художественного времени и пространства и, конечно же, языка прозы, предусматривает иную, более точную терминологию.
Что стало причиной возникновения городской прозы в ее новом качестве? В 1960-1970-е годы в России активизировались миграционные процессы: городское население стало быстро увеличиваться. Соответственно изменялись состав и интересы читательской аудитории. Следует помнить, что в те годы роль литературы в общественном сознании была важнее, чем теперь. Естественно, что привычки, манера поведения, образ мыслей и вообще психология городских аборигенов привлекали к себе повышенное внимание. С другой стороны, жизнь новых горожан-переселенцев, в частности так называемых «лимитчиков», предоставляла писателям новые возможности для художественного исследования областей человеческого бытия.

2. 
   Временем интенсивной урбанизации России стали 60-е гг. XX
   

в. Возросшее значение города, своеобразие городского уклада жизни осмысливались и художественной литературой — городской прозой. Во многих произведениях тех лет «были и растущие кварталы домов, и городской сленг, и конфликты, и проблемы, порожденные невиданным ростом города, научно-технической революцией и другими новшествами прогресса»[1]. С появлением в 1969 г. повести «Обмен» городская проза получила свое программное произведение, а его автор, Ю. Трифонов, прочно занял позицию лидера писателей-«горожан».В конце 1960-х гг. в стране обозначился кризис «оттепельных» тенденций, значительная часть творческой интеллигенции лишилась возможности самовыражения и погрузилась в мир повседневных забот. Городская проза отразила эти «постоттепельные» настроения, из-за чего получила ярлык «бытовая проза». Действительно, в произведениях Ю. Трифонова, Г. Семенова, И. Грековой, А. Битова, В. Семина много внимания уделено изображению повседневной жизни горожан, воссозданию особенностей городского уклада, но вместе с тем, показано, что «чистого» быта, свободного от человеческих эмоций, взаимоотношений, поступков, не существует.В городской прозе первостепенное значение приобретает место действия. Создавая картину современной Москвы или Лениграда, писатели вынуждены учитывать образность и символику, веками формировавшиеся в фольклоре и литературе. Писатели, воссоздающие московский уклад жизни (Ю. Трифонов, И. Грекова, Г. Семенов), делают акцент на противопоставлении старой Москвы и новостроек: исторический центр столицы воссоздастся как пространство, вобравшее в себя историко-культурное и духовное содержание, тогда как новостройки изображаются как территория безликая и бессодержательная с точки зрения культурных традиций.Обитатели Москвы из повести Г. Семенова «Уличные фонари» (1975) остро чувствуют «бешеный ее ритм, бетонную поступь, рев горячих моторов... торопливый шаг людей, спешащих через улицы». По мысли Семенова, такое ускорение жизни приводит к дефициту общения, чтения, душевной работы, что заставляет героев страдать из-за жестких рамок жизни большого города. Городской дом в прозе Семенова — это не семейное гнездо, а бетонная конструкция, где соседи — «чужие и совсем незнакомые люди, собравшиеся под одной крышей». Продолжатели традиций «петербургского текста» (А. Битов, писатели из литературной группы «Горожане») гораздо меньше внимания уделяют быту, укладу, проблемам интенсивной урбанизации. Герой-горожанин воспринимается ими не столько через призму обстоятельств повседневности, сколько в контексте истории и мифологии северной столицы. В прозе А. Битова через контуры советского Ленинграда просвечивает миражный Петербург, первостепенное значение приобретает мотив странствий по родному городу для знакомства с его историей, топографией, мифологией.Авторы произведений, действие которых разворачивается в провинциальном городе, свободны от шлейфа литературной традиции, поэтому сильнее акцентируют бытовую жизнь города. Так, например, в повести В. Семина «Семеро в одном доме» (1965) формирование человека в урбанистической среде рассматривается не как трагический разрыв с миром природы, а напротив, как закономерное явление современности: «Я родился в центре города, детство мое прошло на асфальте. Даже лужа, в которой мы пускали корабли, была на асфальте. С детства я привык презирать немощеную одноэтажную окраину и немного опасаться ее. И сейчас я ее по-прежнему не люблю».Важным конфликтом в городской прозе является противостояние урбанистического и природного миров, городского и сельского укладов жизни. И. Грекова рисует природу, заключенную в тесные рамки городской среды, занявшую скромное место между высотными домами и скоростными шоссе, такой же прекрасной, как растительный и животный мир в естественной среде обитания, поскольку «ограниченная, утесненная городом, это все же была Природа». Герои Битова считают город естественной средой обитания, и даже на лоне природы вспоминают о «проклятом суетном городе как о некой полной жизни, вне которой он ничего-то делать не может». Этот тип конфликта часто усилен противостоянием исторического центра и одноэтажных окраин. Жанровый состав городской прозы отличается преобладанием образцов малых и средних жанров — рассказов и повестей. До того, как «Обмен» синтезировал искания писателей-«горожан», отсчет городской прозы критики вели от рассказов А. Битова «Одна страна» (1960), «Бездельник» (1961 — 1962), «Пенелопа» (1962), «Большой шар» (1963), рассказов и повестей И. Грековой «Перелом» (1960), «За проходной» (1961), «Дамский мастер» (1963), упомянутой повести В. Семина «Семеро в одном доме».
Герой-повествователь городской прозы Нагибина — выразитель мыслей автора, которым «прошлое не столько вспоминается, сколько переживается заново». Повествователь-взрослый резюмирует детский, подростковый, юношеский опыт и соотносит его с днем сегодняшним: «...образы детства нс мешают мне жить поступательно, нс уводят от жесткого света текущих дней в прозрачный, неясный сумрак былого. Время как бы воссоединяется во мне, и моя жизнь начинает казаться мне цельной, крепко сцепленной внутри себя, а не хаосом, не чередой случайностей». С помощью воспоминаний о детстве и юношестве нагибинский герой-горожанин спасается от стремительного бега времени, при этом обращение к памяти не ведет к трагическому надлому личности, а, напротив, позволяет ей сохранять цельность.

3. 
   Проза названных авторов часто обращается к важным
   

интеллектуальным идейно-философским проблемам времени и стремится подняться от быта к бытию, хотя на этом пути восхождения немало препятствий, ошибок и просчетов. Наиболее интересными книгами в этом плане стали произведения А. Битова, В. Дудинцева, М. Кураева, братьев Стругацких. Естественным становится обращение к проблемам, волнующим городскую молодежь, и в недрах жанра выделилась даже повесть о молодом герое (В. Маканин, В. Попов, Р. Киреев).
Одной из особенностей городской прозы является осмысление ею проблем демографических, миграции сельских жителей в большие города, сложностей урбанизации. Правда, эти вопросы живо волнуют и художников деревенской прозы, и на этой основе намечается тесный контакт двух ветвей повествовательной литературы. Специфика городской прозы определяется и частой обращенностью к научной и производственной тематике (Д. Гранин), несмотря на то что последняя в свое время себя достаточно скомпрометировала. Наконец, для данной художественной сферы характерна и проблематика, связанная, с одной стороны, с приобщением к культурному наследию, а с другой — с увлечением «массовой культурой», получившей интенсивное, ничем не сдерживаемое развитие по преимуществу в современных городах. Характеризуемая проза довольно часто исследует интеллигентский слой населения города, но, как правило, ее внимание приковывает отнюдь не Исключительный, а «средний», обычный персонаж этого круга, и изображается он в обстановке будничности, обыденности, а иногда — тонущим в «трясине повседневности».

4. 
   Юрий Валентинович Трифонов (1925—1981) — один из
   

крупнейших прозаиков второй половины XX столетия, выразитель умонастроений советской постоттепельной интеллигенции, писатель-философ. «Писательство — дело одинокое, личное. Писатель отвечает сам за себя, сам строит свою судьбу», — эти строки, написанные незадолго до смерти, сегодня воспринимаются как выражение творческого и жизненного кредо писателя. Индивидуальность Трифонова формировалась под влиянием Ф. Достоевского, А. Чехова, И. Бунина, М. Булгакова, по в основополагающих элементах его почерк остался глубоко оригинальным, самобытным, узнаваемым с первых строк.К городу как своей главной теме, герою, месту действия Трифонов шел достаточно долго: на этом пути были и проба пера в духе соцреализма («Студенты», 1950), и производственная проза, написанная под впечатлением о поездке в пустыню на строительство Туркменского канала (цикл рассказов «Пустыня», 1959; роман «Утоление жажды», 1963); спортивная журналистика, путевые рассказы. Первые рассказы о городе и горожанах — «Вера и Зойка» и «Был летний полдень» — написаны им в 1966 г. В полной мере талант писателя раскрылся в «московских повестях» 1969— 1976 гг. («Обмен», «Предварительные итоги», «Долгое прощание», «Другая жизнь», «Дом на набережной»), где город — не место действия, фон, урбанистический пейзаж, а полноценный герой.
Родной город Трифонова, Москва, является идейным и топографическим центром художественного пространства его произведений. В городской прозе Трифонов выступает как создатель индивидуально-авторского варианта «московского текста»русской литературы, развивающий традиции, заложенные Л. Толстым, М. Булгаковым, Б. Пастернаком. Москва военной поры и современная автору, помпезный центр и полудачные окраины, интеллектуальная и обывательская, Дом на набережной и новостройки на Юго-Западе, Песчаные улицы и Серебряный бор — неизменно изображается писателем как город-дом, «обжитое пространство, в котором человек чувствует себя защищенным и одновременно свободным от притязаний близких». Трифонову бесконечно дорога старая Москва в пределах Бульварного кольца, а интенсивная урбанизация столицы показана как процесс утраты цельности, распада Москвы-дома на «опрокинутые дома» — локусы разлада, непонимания, вынужденного совместного проживания духовно чужих друг другу героев.
Оппозицию городу в прозе Трифонова составляет дача. «Город дача» — частный вариант более широкой оппозиции «урбанистический мир — мир природы». Мир города — это «суетня людей», то есть толпа, теснота, преобладание высотных зданий и забетонированного пространства, цветовая гамма, включающая все оттенки серого, погруженность человека в мелочные заботы; а мир дачи — это «простор, воздух, сирень цветет», то есть заповедный мир детства, отдыха и счастья.
В городской прозе Трифонов исследует феномен повседневности и берет курс на сознательное укрупнение «мелочей жизни» ради высвечивания личностных качеств героев, улавливания тончайших нюансов души, выявления истинных мотивов поступков. Трифонов воспринимает повседневность как естественную среду обитания, в которой есть и обступающий со всех сторон быт, и сфера интеллектуальных и духовно-нравственных исканий, примиряющая бытовое и бытийное содержание жизни.

5. 
   Художественной установкой Трифонова была установка на
   

воссоздание подробностей жизни, по-чеховски неявная авторская оценка, а сферой поиска духовных координат личности в творчестве 1960-х гг. - история. Человек и история - эта связь стала центральной проблемой во всем творчестве Трифонова до конца его жизни. Эволюция мировоззрения писателя обусловлена той последовательностью, с которой он постигал эту проблему.
Первоначально он видел эту проблему в "оттепельном" свете, полагая, что надо восстановить светлые революционные идеалы, попранные в годы "культа личности". Это типично "оттепельная" мифологема. С середины 1960-х гг. по 1973 г. Трифонов создает произведения, в которых бескрылая повседневность с ее мелкими заботами соотносится с высокой идеальной мерой революционного прошлого. В произведениях, открывавших новый период в творчестве писателя, носителями идеалов революции выступают старые революционеры (дед Федор Николаевич из повести "Обмен"). Их этика вступает в конфликт с теми нравственными нормами, которые выработаны в современности. Но в цикле "городских (московских) повестей" образ старого революционера является фоновым. На первом же плане разворачиваются коллизии современного быта.
Чехов был художественным выразителем разочарованной интеллигенции своего времени, Трифонов тоже принял на себя эту роль в период "застоя". Его произведения, действие которых обычно разворачивается в московских интеллигентских кругах, описывают жизнь обитателей русской столицы в мельчайших деталях. "Московские повести" показали, что интеллигенция перестала играть ведущую роль в русской истории. Под гнетом обстоятельств трифоновский интеллигент проигрывает битву за правду и справедливость,.
Тема "Московских", или "городских повестей" - медленное угасание человеческих талантов и энергии. Ни один писатель эпохи «застоя», кроме Трифонова, не изображал так часто тип лишнего человека в обществе.
Цикл "городских повестей" Трифонова открывается повестью "Обмен" (1969). Ее содержание состоит в изображении "олукьянивания" главного героя интеллигента Виктора Дмитриева, его спуска все ниже и ниже по лестнице моральных компромиссов. Уже в первых своих городских повестях Т вырабатывает особый тип дискурса. Он представляет собой своеобразный сказ в виде современного интеллигентского сленга. Этот "сказ" становится полем тесного контакта между словом героя (а он у Трифонова всегда из интеллигентной среды) и безличного повествователя, и они свободно перетекают друг в друга. Этот дискурс становится формой проникновенного психологического анализа, создавая иллюзию потока сознания человека.
Повесть "Другая жизнь" (1975) свидетельствовала, что писатель вступил в новую фазу духовного развития. Главный герой повести историк Сергей - носитель особого, духовно взыскующего отношения к бытию. Он с риском для жизни изучает историю царской охранки, среди членов которой были видные деятели партии. Значим и духовный проект Сергея, состоящий в преодолении замкнутости своего "я", выходе к другому, в понимании другого. И хотя сам Сергей погибает, его духовный проект осуществляет его вдова Ольга Васильевна.
Повесть "Дом на набережной" (1976) - одна из самых смелых и наиболее глубоких по анализу истории сталинского периода и человеческой личности во всей подцензурной советской литературе 1970-х гг. Действие повести разворачивается в нескольких временных пластах. Трифонов активно пользуется принципом монтажа голосов автора и героев, сравнением разных судеб.
Роман "Старик" - последнее произведение, которое Трифонов увидел опубликованным. В романе историко-революционный материал органично включается в повествование о современности.

6. 
   Герои городской прозы Ю. Трифонова — представители
   

творческой или технической интеллигенции: Виктор Дмитриев («Обмен») — инженер, Геннадий Сергеевич («Предварительные итоги») — переводчик, Григорий Ребров («Долгое прощание») — драматург, Сергей Троицкий («Другая жизнь») — историк-архивист, Вадим Глебов («Дом на набережной») — филолог, Александр Антипов («Время и место») — писатель. Профессиональная нереализоваиность героев, усиленная семейными наурядицами, заставляет видеть в каждом из них «вечно рвущегося куда-то неудачника», «колесо, вертевшееся впустую», но, согласно трифоновской диалектике, неудачник может быть счастлив своим внутренним успехом, не имеющим социального и профессионального измерения, — ощущением верности своим принципам, радостью от подлинного научного открытия или удачного сюжета неизданной книги. Трифонов придумывает для своих персонажей определение — «счастливый неудачник», подчеркивая, что в страданиях и поражениях его героев зачастую скрыто больше смысла, чем в радостях и победах.
Основной конфликт в городской прозе Трифонова — это противостояние представителей интеллигенции гсроям-дельцам, «умеющим жить». Суть этого конфликта заключается в несовместимости типов мировосприятия: герои-интеллигенты защищают свои принципы, «умеющие жить» — территорию и имущество. Наиболее типичной тактикой трифоновских героев-интеллигентов становится уход от прямого столкновения, молчаливое неприятие дельцов без попыток вступить в открытое противоборство. Уклонение от противостояния в художественном мире писателя получило определение «убег». «Убег» — это бегство от реальности, разрыв с привычным кругом общения и погружение в собственный внутренний мир. Местом, где спасается трифоновский герой, может быть библиотека, дача, Дом работников культуры, то есть пространство с иной, не домашней и не рабочей обстановкой, где есть возможность побыть наедине с самим собой. Решающей роли в развитии сюжетов «убеги» героев не играют: дистанцирование от проблем не означает их решения. В романе «Время и место» (1981), неоконченном романе «Исчезновение» (1987), цикле рассказов «Опрокинутый дом» (1981) — итоговых произведениях Ю. Трифонова, названных им «мыслящей прозой», утверждается концепция диалектического единства человека и времени: «Да, само собой разумеется, человек похож на свое время. Но одновременно он в какой-то степени — каким бы незначительным его влияние не казалось — творец этого времени. Это двусторонний процесс. Время — это нечто вроде рамки, в которую заключен человек. И конечно, немного раздвинуть эту рамку человек может только своими собственными усилиями». При этом обращение к городской повседневности помогло писателю показать психологические и философские стороны бытовой сферы жизни человека.