Уолтер Айзексон Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию

Sketchpad была одной из первых программ с графическим интерфейсом пользователя,
который позволял взаимодействовать с компьютером посредством графических
элементов, отображаемых на экране. Без этого трудно себе представить современные

---

компьютеры. Управлять объектами нужно было при помощи светового пера. Это был
новый увлекательный способ коммуникации между человеком и машиной. «Sketchpad
позволяла людям общаться с компьютерами при помощи рисунков», — писал Сазерленд.
Интерфейс пользователя, созданный на границе искусства и техники, завораживал Кея,
ведь он по-настоящему горел желанием сделать наше будущее увлекательным и даже
захватывающим. Он признается, что идеи Сазерленда стали для него «истинным
откровением» и вдохновили на создание персональных компьютеров, которые были бы
просты и понятны.
Кей уже несколько месяцев находился под впечатлением от идей Сазерленда и
программы Sketchpad, когда впервые лично встретился с Энгельбартом. В начале 1967
года тот читал лекции в ряде университетов и рассказывал о своих разработках, которые
впоследствии представит миру в «Матери всех презентаций». Также Энгельбарт
показывал фильм о своей oNLine System на проекторе Bell & Howell, который везде возил
с собой. «Он останавливал пленку на каком-нибудь кадре и проматывал ее вперед и
назад с разной скоростью, — вспоминает Кей. — Он говорил: „Вот курсор. Смотрите, что
сейчас произойдет!“»
Разработка компьютерной графики и интерфейса пользователя стала крайне актуальной,
и Кей старался следить за всеми исследованиями в этой области. Он посетил лекцию
Марвина Мински из МТИ, который рассказывал об искусственном интеллекте. Вдобавок
Мински выдал мощную обличительную тираду против традиционных методов обучения,
сетовал, что студентов в университетах учат шаблонно решать сложные задачи и тем
самым убивают в них способность нестандартно мыслить. Кей также посетил лекцию
одного из коллег Мински — Сеймура Паперта, который создал язык программирования
LOGO, доступный даже школьнику. Язык позволял решать массу задач, в частности, при
помощи простых команд можно было управлять игрушечной черепашкой, ползавшей по
аудитории. После лекции Паперта Кей попробовал сделать наброски детского
компьютера.
На конференции в Университете Иллинойса Кей увидел экспериментальную модель
дисплея с плоским экраном из тонких стеклянных пластин и газом неоном между ними.
Он подумал, что было бы здорово совместить такой монитор с oNLine System
Энгельбарта, вспомнил закон Мура и подсчитал, что в ближайшие десять лет станет
возможным встраивать в небольшие компьютеры графические дисплеи с окнами,
иконками, гипертекстом и курсором, управляемым мышью. «Можно сказать, я испугался
такого прогноза, — говорит Кей не без доли присущего ему драматизма. — Мир менялся
у меня на глазах, и наверное, это было похоже на то, как после прочтения работ
Коперника люди впервые смотрели с другой Земли на другое небо».
Кей сгорал от нетерпения — он хотел приблизить будущее, которое вдруг так четко и
ясно себе представил. Он видел мир, где миллионы людей свободно пользуются
компьютерами, которые принадлежат им, а не властям и корпорациям. Он понимал, что
необходимо будет создать небольшие машины с графическим экраном, недорогие и
понятные даже детям. «Все кусочки мозаики сложились в единую картину — я видел
готовый персональный компьютер».
Описывая будущее устройство в своей докторской диссертации, Кей отмечал важность
таких характеристик, как простота («Можно своими силами научиться пользоваться») и
«приветливость» («Ничто не должно пугать и отталкивать»). Он мечтал создать
технически совершенную систему, которая при этом была бы понятной простым
пользователям. Его, в частности, вдохновляла история итальянского типографа Альдуса
Мануция, который начал печатать книги привычного нам формата, потому что осознал,
что они должны умещаться в сумку на седле. Точно так же Кей понял, что идеальный
компьютер должен быть размером с записную книжку. «Легко работать, когда знаешь
направление, — говорит Кей. — Я вырезал образец такого компьютера из картона, чтобы
посмотреть, как он ложится в руку, как выглядит».
Алан Кей восхищался Энгельбартом и проектами его Исследовательского центра
аугментации, однако работать устроился в Стэнфордскую лабораторию искусственного
интеллекта (SAIL) с профессором Джоном Маккарти во главе. Правда, там ему было не
место. Маккарти занимался именно искусственным разумом, а не компьютерами, тем
более персональными, и скорее верил в мейнфреймы и режим разделения времени.

---

В 1970 году, сразу после прихода Кея в SAIL, Маккарти опубликовал статью об
эффективной системе разделения времени. Она должна была работать за счет
терминалов с невысокой производительностью и небольшой памятью: «По телефонной
сети терминал должен соединяться с компьютером, в котором хранятся файлы с
книгами, журналами, газетами, каталогами и расписаниями авиакомпаний. То есть при
помощи терминала пользователь может получать доступ к любой информации,
заниматься куплей-продажей и с кем угодно общаться».
Маккарти предвидел появление новых информационных ресурсов, которые будут
конкурировать с традиционными СМИ. Однако он ошибочно полагал, что
финансироваться такие медиа будут не за счет рекламы, а из кошельков потребителей.
По его мнению, хранить документ на компьютере и публиковать его в сети будет
недорого, поэтому любой студент сможет соревноваться с журналом New Yorker, если
будет хорошо писать и сможет привлечь к себе внимание критиков и общественности.
Он также предсказал, что пользователи будут вместе создавать контент: каждый сможет
занести в систему комментарий, например, о новом препарате от облысения, а также
прочитать отзывы о лекарстве, которое он собирается попробовать. Маккарти мечтал и
об общественных дискуссиях в сети, но не мог и предположить, что в реальности мы
получим сумбурную и неугомонную блогосферу. Он видел это так: «Если я прочитал что-
то спорное, то могу посмотреть в системе, не поделился ли кто-то об этом мнением. У
каждого автора будет шанс пересмотреть свою точку зрения, и так мы сможем быстрее
приходить к консенсусу».
Маккарти можно считать ясновидящим, однако в одном его «предсказания» сильно
отличались от представлений Алана Кея и от нашей реальности, опутанной всемирной
паутиной. В будущем Маккарти не было места персональным компьютерам с
собственными микропроцессорами и памятью. Он предполагал, что люди будут
подключаться к производительным мейнфреймам через простенькие и дешевые
терминалы. Даже когда стали появляться клубы любителей персональных компьютеров,
Маккарти все еще пытался продвигать «Клуб пользователей терминалов», участники
которого могли арендовать примитивные устройства вроде телетайпов за 75 долларов в
месяц и с их помощью удаленно подключаться к мощным ЭВМ.
Алан Кей, напротив, считал, что будущее за небольшими компьютерами с
микропроцессорами и большой памятью, которые помогут людям реализовать свой
творческий потенциал. В своих мечтах он видел, как дети гуляют с ними по лесу, как
будто с карандашами и блокнотом, и рисуют на них, сидя под деревьями. Кей
продержался среди поклонников мейнфреймов два года, а в 1971-м ушел работать в один
исследовательский центр всего в трех километрах от SAIL. Центр принадлежал
компании Xerox, которая как раз искала молодые светлые головы для создания
персонального компьютера, заточенного под нужды простого пользователя. Позднее
Маккарти назовет эти разработки «ересью от Xerox», однако это «мракобесие» задаст
вектор развития всей индустрии персональных компьютеров.

---