Уолтер Айзексон Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию

Xerox PARC
В 1970 году компания Xerox последовала примеру Bell System и открыла отдельную
лабораторию для проведения научных исследований. Чтобы бюрократические заморочки
не отравляли творческую атмосферу, а корпоративная рутина не отвлекала инженеров
от работы, лабораторию разместили в Стэнфордском индустриальном парке, то есть
почти в 5 тысячах километров от головного офиса компании в Рочестере, штат Нью-
Йорк.
Одним из руководителей нового исследовательского центра Xerox в Пало-Альто,
известного как Xerox PARC (Xerox Palo Alto Research Center), стал Боб Тейлор. Он
недавно покинул Отдел методов обработки данных при ARPA, где участвовал в создании
ARPANET. Тейлор развил нюх на талант, поскольку часто посещал исследовательские
центры, финансируемые ARPA, и проводил конференции для самых способных студентов
— магистров и аспирантов. По словам Чака Текера, также нанятого на работу Тейлором,
в то время Боб сотрудничал с лучшими исследовательскими группами в области
компьютерных технологий и часть из них финансировал, поэтому у него был доступ к
лучшим кадрам.
У Тейлора было еще одно лидерское качество, которое он долго оттачивал на встречах с
исследователями ARPA и студентами: он умел запускать «творческие дебаты» для
полировки идей. Участники должны были бомбить друг друга вопросами, в пух и прах
разносить аргументы коллег и в итоге находить лучшее решение. Тейлор устраивал
такие диспуты на «дилерских» собраниях, названные так по ассоциации с блэк-джеком,
где игроки должны победить раздающего карты — дилера. На таких встречах кто-то
выносил на всеобщий суд свое предложение, а остальные его критиковали, как правило,
конструктивно. Сам Тейлор не был техногуру, но он знал, как простимулировать умников
и заставить их скрестить шпаги в дружеской дуэли. Он охотно исполнял роль
распорядителя бала, которая давала ему право раззадоривать, подстегивать, умасливать
и поддразнивать темпераментных гениев, тем самым подталкивая их к сотрудничеству. У
него лучше получалось апеллировать к эго своих подчиненных, чем угождать боссам, и
это было частью его обаяния, но только не в глазах боссов.
В числе первых Тейлор нанял Алана Кея, которого знал по конференциям ARPA. «Я
встретил Алана, когда он был аспирантом в Университете Юты, и он мне очень
понравился», — вспоминает Тейлор. Однако к себе в отдел он Кея не взял, а
порекомендовал его в другую рабочую группу PARC. Так он равномерно распределял
ценные кадры по лаборатории.
Когда на первом официальном собеседовании Кея спросили, что он мечтает создать в
PARC, он ответил: «Персональный компьютер». После просьбы пояснить он взял в руки
папку размером с записную книжку, открыл обложку и сказал: «Здесь будет плоский
экран, а вот тут внизу будет клавиатура. И у него будет достаточно памяти для хранения
писем, файлов, музыки, изображений и книг. Размером он будет ненамного больше этой
папки, а весить будет около килограмма — вот что я хочу создать». Интервьюер почесал
затылок и буркнул себе под нос: «Ну да, конечно». Но Кея все же взяли на работу.
Горящие глаза и озорные усы придавали ему вид сорванца, каковым он по сути и
являлся. Ему нравилось шкодливо уговаривать начальство крупной копировальной
компании сделать компактный компьютер для детей. Глава отдела внутреннего
планирования Дон Пендери, суровый уроженец Новой Англии, столкнулся с «дилеммой
инноватора» (термин гарвардского профессора Клея Кристенсена). Пендери видел
будущее, в котором мрачные тени окружают Xerox и грозят подорвать успех компании.
Он неустанно просил Кея и других разработчиков предсказать направление развития
сферы IT, чтобы попытаться предугадать судьбу компании. Во время одного из таких
утомительных разговоров Алан Кей, который нередко так выражал свои мысли, что
можно сразу в «Викицитатник» добавлять, вдруг выдал: «Лучший способ предсказать
будущее — изобрести его». Впоследствии это станет лозунгом PARC.
В 1972 году Стюарт Бранд посетил лабораторию Xerox PARC, чтобы написать статью для
журнала Rolling Stones о развитии IT в Силиконовой долине. Публикация поставила на
уши руководство компании, поскольку Бранд искусно упражнялся в красноречии,
описывая, как Xerox PARC «вместо большого и глобального занимается чем-то
маленьким и частным, планируя передать все возможности компьютера каждому

---

желающему». Во время визита в PARC Стюарт брал интервью в том числе и у Алана Кея,
который сказал: «Нам здесь не привыкать метать молнии двумя руками». Разработчики
вроде Кея поддерживали в PARC веселую и беззаботную атмосферу, которую они
принесли с собой из «Клуба любителей моделирования железных дорог» МТИ. «Здесь вы
все еще можете свободно творить», — сказал Кей Бранду.
Алан Кей понимал, что его малышу-компьютеру нужно запоминающееся имя, и он
назвал его Dynabook. Языку, на котором программировали его операционную систему,
тоже досталось симпатичное имя — Smalltalk. Такие названия должны были
расположить к себе пользователей и особо не обнадеживать опытных программистов.
Кей решил, что Smalltalk звучит настолько нейтрально, что все приятно удивятся, если
на этом языке будет написано что-то путное.
Кей не хотел поднимать цену на Dynabook выше пятисот долларов, чтобы школы могли
себе его позволить. Также компьютер планировалось сделать компактным, чтобы
ребенок мог спрятать его где угодно, а язык программирования — доступным. Кей
верил, что «простые вещи должны оставаться простыми, а сложные должны быть
выполнимыми».
Кей составил описание Dynabook под названием «Персональный компьютер для детей
всех возрастов», которое больше походило на рекламный буклет, а скорее даже на
манифест. Он начал с известной цитаты Ады Лавлейс о том, что компьютеры могут
помогать людям творить: «Аналитическая машина Бэббиджа может ткать
алгебраические задачи точно так же, как ткацкий станок Жаккарда ткет цветы и листья
на ткани». Кей описывал Dynabook в таком ключе, что было очевидно: он считает
персональный компьютер прежде всего инструментом для творчества, а не терминалом
для коллективной работы в сети. Несомненно, предполагалось, что Dynabook пригодится
детям (как мы помним, всех возрастов) и для общения в будущих «образовательных
сетях», например в школьной «библиотеке». Однако по задумке Кея, люди будут
использовать компьютеры по большей части для самоанализа и рефлексии — то есть для
того, что мы обычно доверяем бумаге или дневнику.
Далее в описании значилось, что Dynabook будет не больше записной книжки, а его вес
не превысит двух килограммов. «Владелец сможет редактировать тексты и писать
программы, когда и где захочет. Даже в лесу (стоит ли это пояснять?)». Другими
словами, Кей не собирался создавать беспомощный терминал для удаленного
подключения к мейнфрейму. При этом он предугадал, что персональные компьютеры и
сетевые технологии будут объединены. «Если такой мобильный компьютер подключить к
глобальной информационной сети, например к ARPA или к системе кабельного
телевидения с двунаправленной передачей данных, можно будет посещать библиотеки и
школы, не выходя из дома, не говоря уже о магазинах». Подобные картинки будущего
были очень заманчивы, но воплотить это люди смогут только через двадцать лет.
Кей набрал себе небольшую команду помощников, и задача перед ними стояла довольно
неопределенная, романтическая и амбициозная. «Я брал только тех, у кого глаза
загорались при словах о компьютере размером с блокнот. Мы много времени проводили
за стенами PARC: играли в теннис, катались на великах, пили пиво, ели в китайских
забегаловках и постоянно говорили о том, как Dynabook может здорово расширить
возможности человека и предложить увядающему миру новый образ мышления, в
котором он так нуждается».
Для начала было необходимо собрать прототип Dynabook. Модель решили сделать
размером с небольшой чемодан и снабдить маленьким дисплеем. В мае 1972 года Кей
презентовал проект Dynabook руководителям технических отделов. Он предлагал
собрать тридцать таких машин, чтобы протестировать их в школах и посмотреть, смогут
ли дети писать несложные программы. «Очевидно, что на нем можно работать и в
школе, и дома, можно читать книги, редактировать тексты — делать что угодно, —
рассказывал Кей инженерам и менеджерам, сидевшим на креслах-мешках. — Давайте
создадим тридцать прототипов, чтобы мы могли двигаться дальше».
Свою романтическую концепцию Кей презентовал уверенно, как с ним обычно и бывало,
но его идеи не очень впечатлили Джерри Элкинда, менеджера из отдела компьютерных
технологий. Позднее Майкл Хилтзик напишет в своей книге о Xerox PARC: «Джерри
Элкинд и Алан Кей как будто прилетели с разных планет: один — суровый и правильный

---

инженер-зануда, другой — импульсивный флибустьер-философ». У Элкинда как раз не
загорались глаза при мысли о том, что компьютеры Xerox станут пультами управления
для игрушечных черепашек. «Позвольте побыть адвокатом дьявола», — начал он.
Инженеры заерзали, предчувствуя беспощадный разнос. Элкинд говорил о том, что
центр Xerox PARC должен заниматься офисной техникой будущего и вообще не совсем
понятно, что Xerox забыла на рынке детских игрушек. И раз уж крупные компании
предпочитают покупать корпоративные компьютеры, чтобы сотрудники по очереди на
них работали, то не следует ли PARC развивать это направление? Кей не устоял под
шквальным огнем из таких вопросов и сдался. После встречи он плакал. Его запрос на
сборку прототипов Dynabook отклонили.
В то время в Xerox PARC работал Билл Инглиш, который до этого разрабатывал мышь
вместе с Энгельбартом. После презентации Инглиш отвел Кея в сторону, приободрил и
посоветовал перестать быть мечтателем-одиночкой, подготовить подробный проект и
посчитать бюджет. «Что такое бюджет?» — спросил Кей.
Он поумерил свой пыл и согласился на «предпрототип» Dynabook. Кей был готов
потратить 230 тысяч долларов из бюджета на то, чтобы смоделировать Dynabook на