но, прежде чем оно будет принято. Я требую только, чтобы каждое та-
кое высказывание допускало проверку, или, иначе говоря, я отказы-
ваюсь принять точку зрения, согласно которой в науке существуют
высказывания, которые нам следует покорно принять как истинные
только потому, что проверить их представляется невозможным по
логическим основаниям.
Глава II. О
ПРОБЛЕМЕ ПОСТРОЕНИЯ ТЕОРИИ НАУЧНОГО МЕТОДА
В соответствии с предлагаемым мною подходом, эпистемологию
или, иначе говоря, логику научного исследования следует отождест-
вить с теорией научного метода. Теория метода, поскольку она выхо-
дит за рамки чисто логического анализа отношений между научными
высказываниями, имеет дело с выбором методов, то есть с решени-
ями относительно способов рассмотрения научных высказываний.
Конечно, эти решения в свою очередь зависят от цели, которую мы
выбираем из некоторого множества возможных целей. Предлагаемое
мною в этой книге решение, которое устанавливает правила, отно-
сящиеся к тому, что я называю «эмпирическим методом», тесно свя-
зано с моим критерием демаркации: я предлагаю принять правила,
обеспечивающие проверяемость научных высказываний, то есть их
фальсифицируемость.
Почему методологические решения необходимы?
Что же представляют собой правила научного метода и почему
мы нуждаемся в них? Возможна ли теория таких правил, то есть ме-
тодология?
Ответы на эти вопросы во многом зависят от принимаемого уче-
ным или философом отношения к науке. Один ответ дадут те, кто,
подобно позитивистам, рассматривает науку в виде системы выска-
зываний, удовлетворяющих определенным логическим критериям
типа осмысленности или верифицируемости. Совершенно по-дру-
гому ответят те, кто (подобно мне) склонен видеть отличительный
признак эмпирических высказываний в их восприимчивости к пере-
смотру – в том, что их можно критиковать и заменять лучшими вы-
сказываниями; при этом основной задачей считается анализ прису-
щей науке способности к прогрессу и типичного для нее способа
выбора в решающих случаях одной из конкурирующих систем теорий.
Я полностью готов признать наличие потребности в чисто логи-
ческом анализе теорий, который не учитывает того, каким образом
154
изменяются и развиваются теории. Замечу, однако, что такой анализ
не раскрывает тех аспектов эмпирических наук, которые я ценю
превыше всего. Система классической механики может быть «науч-
ной» в любой степени, которая вам нравится, но если вы принимаете
ее догматически – считая, что в ваши задачи входит защита столь
успешно действующей системы от критики до тех пор, пока эта си-
стема не будет полностью опровергнута, – то вы поступаете как раз
вразрез с той критической установкой, которая, как я полагаю,
должна характеризовать ученого. Фактически полного опроверже-
ния теории вообще нельзя провести, так как всегда можно заявить,
что экспериментальные результаты ненадежны или что расхожде-
ния, которые существуют между данной теорией и эксперименталь-
ными результатами, лежат на поверхности явлений и исчезнут при
дальнейшем развитии нашего познания. (В борьбе против Эйнштей-
на оба упомянутых типа аргументов использовались в поддержку
ньютоновской механики. Сходные аргументы переполняют область
наук об обществе.) Если вы настаиваете на строгом доказательстве
(или строгом опровержении) в области эмпирических наук, то вы
никогда не сможете извлечь из опыта какую-либо пользу и никогда
не познаете меру своего заблуждения.
Таким образом, характеризуя эмпирическую науку лишь посредст-
вом формальной или логической структуры составляющих ее выска-
зываний, нельзя изгнать из нее ту широко распространенную форму
метафизики, которая вытекает из возведения устаревшей научной
теории в неопровержимую истину.
Таковы мои аргументы в пользу тезиса о том, что эмпирическую
науку следует характеризовать используемыми в ней методами, то
есть нашими способами обращения с научными системами, тем, что
мы делаем с ними и что мы делаем в них. В дальнейшем я попытаюсь
установить правила или, если хотите, нормы, которыми руководст-
вуется ученый, вовлеченный в процесс исследования или открытия,
понимаемый в принятом нами смысле.
Натуралистический подход к теории метода
Сделанное мною в предыдущем разделе замечание относительно
глубоких различий между занимаемой мною позицией и позицией
позитивистов нуждается в дальнейшем разъяснении.
Позитивист отрицательно относится к идее, согласно которой
и за пределами «позитивной» эмпирической науки должны быть
осмысленные проблемы – те самые проблемы, которые должны
155
разрабатываться подлинно философской теорией. Он отрицает мысль
о том, что существует подлинная теория познания – эпистемология
или методология. В так называемых философских проблемах пози-
тивист желает видеть только «псевдопроблемы» или «головоломки».
Конечно, это его желание, которое, между прочим, выражается не в ви-
де пожелания или нормативного предложения, а как высказывание
о факте, всегда может быть удовлетворено. Нет ничего проще, чем
представить ту или иную проблему как «бессмысленную» или «псевдо-
проблему». Стоит только зафиксировать достаточно узкое значение
термина «значение», и вы вскоре увидите, что о любом затруднительном
вопросе можно будет сказать, что вы не способны обнаружить у него
какое-либо значение. К тому же, если вы в число имеющих значение
включаете только проблемы из области естественных наук, то любые
дебаты о самом понятии «значение» также окажутся не имеющими зна-
чения. Догма значения, однажды возведенная на престол, навсегда
остается вне критики. На нее уже больше нельзя нападать. Она стала
(по словам Витгенштейна) «неопровержимой и окончательной».
Спорный вопрос о том, существует ли философия или имеет ли она
какое-либо право на существование, почти столь же стар, как и сама
философия. Постоянно возникают новые философские направления,
разоблачающие старые философские проблемы как псевдопроблемы
и противопоставляющие злонамеренной философской чепухе здравый
смысл осмысленной, положительной, эмпирической науки. И постоян-
но презренные защитники «традиционной философии» пытаются
объяснить лидерам новейшего позитивистского штурма, что главной
проблемой философии является критический анализ обращения к ав-
торитету «опыта» – того самого «опыта», который каждый последую-
щий первооткрыватель позитивизма, как всегда, простодушно прини-
мает на веру. Однако в ответ на такие возражения позитивист только
пожмет плечами – они для него ничего не значат, так как не принад-
лежат к эмпирической науке, в которой только и возможны имеющие
значение высказывания. Для него «опыт» – это некая программа,
а не проблема (за исключением того случая, когда он исследуется
в рамках эмпирической психологии).
Я не думаю, что мои попытки проанализировать понятие опыта, ко-
торый я интерпретирую как метод эмпирической науки, смогут вызвать
у позитивистов иную реакцию. Для них существуют только два вида
высказываний: логические тавтологии и эмпирические высказывания.
Если методология не является логикой, то, по их мнению, она должна
156
быть ветвью эмпирической науки, скажем науки о поведении уче-
ных в процессе их работы.
Воззрение, согласно которому методология является эмпириче-
ской наукой, то есть изучением действительного поведения ученых
или реальной «научной» деятельности, может быть названо «нату-
Do'stlaringiz bilan baham: |