Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

[278]
/249а/ накладывая на них штрафы и грабя их. Одних взяли в добычу 
словами, других притеснением. Поскольку военные в эти времена настрадались от 
тирании и жестокости [придворных], то теперь, воспользовавшись моментом, они не 

---

удовлетворились присвоением имущества этого сословия, а посягнули на самую жизнь 
[ханских слуг]. Удовлетворяя свое сердечное желание, [военные] полностью осуществили 
в отношении дворцовых чинов то, что задумали. Эти несчастные махрамы и [дворцовые] 
слуги заплатили им ценою своей крови, более дорогою, чем цена всего того, что ими было 
за это время приобретено. Спасенья же они ниоткуда не видели. Узбеки, опьяненные 
грабежом имущества дворцовых слуг, — опять повторю, грабили своих жертв по 
нескольку раз, — в конце концов удовлетворились лишь их смертью. 
Стихи: 
Таков всегдашний обычай голубого небесного свода: 
Когда он видит [у кого-нибудь] веселье, то приносит [ему] бедствие 
Если бы роза была свободна от шипов,
То в мире всегда было бы наслаждение [жить]; 
В этом старом доме нашей жизни было бы хорошо, /249б/ 
Если бы меньше было горестей и страданий.
О ТОМ, КАК УВЯЛ БУТОН В РОЗОВОМ ЦВЕТНИКЕ ГОСУДАРСТВА АБДУЛЛА 
СУЛТАН, СЫН УБАЙДУЛЛЫ ХАНА, ПОД ВЛИЯНИЕМ ГУБИТЕЛЬНОГО 
ОСЕННЕГО ВЕТРА СУДЬБЫ, [ПРОНЕСШЕГОСЯ] В ЭТО ВРЕМЯ. 
Когда рука предопределения всемогущего царя дописала тетрадь жизни Убайдуллы 
хана, то по прошествии одной недели после убийства достохвального и стяжавшего 
милость божью государя те злодеи-тираны признали за благо [покончить и с его сыном]. 
Дорогой ребенок хана-мученика, по имени Абдулла султан, был совсем младенец, не 
видевший света, у которого губы еще не были обмыты от [материнского] молока и в 
отношении которого нельзя было применить значение коранского стиха: *если кто 
захочет, чтобы кормление грудью было законченное 
389
. Иначе говоря, эта сережка 
правительственной власти и миродержавия, этот бутон розового цветника счастья не 
успел распуститься вполне, как был 
[279]
с корнем вырван; этот кустик сада 
мирообладания, еще не понюхавший весенней росы, уже увял под действием несчастья от 
пронзительного осеннего ветра судьбы; эта единственная жемчужина моря покорения 
/250а/ вселенной, совершенно выделившаяся из [родной] раковины, была быстро и даром 
отдана водолазом положенного ей времени ангелу смерти. 
Стихи: 
Увы! Лепестки едва распустившейся розы
Уже осыпались под холодным ветром осени.
О горе! Корень розового куста веселья подрезан.
О какая тоска! Плодоносящей ветви радости не осталось
О сердце, испусти вопль! Покой души ушел.
О глаза! Восплачьте кровавыми слезами, ибо погас свет очей.
Был один (лишь) бутон из того розового куста мироукрасительного сада,
Которого в круговороте [времен] ты помнишь под именем Абдуллы второго.
[К нему] отнеслись беспощадно: этот Езид вырвал тот бутон с корнем.
Увы! Опять вопли [жалости] объяли правоверных!
Боже! Ниспошли беды на головы этих тиранов
И пребольно порази их несчастьями гнева [своего] всемогущества!
Этого царевича закопали в землю вместе с его матерью.