Тоталитаризма

2. Политические преследования, как официальная 
государственная политика
Уже в 1929 г. ноябрьский Пленум ЦК ВКП (б) сформировал 
сталинскую левацко-утопическую установку на радикальные 
общественные преобразования: «дело построения социализма
148

---

в стране пролетарской диктатуры может быть проведено в 
исторически минимальные сроки».
Изменение политики сопровождалось изменением методов 
достижения поставленных целей. Нэп с его установкой 
на материальные стимулы, экономическую инициативу 
заменялся командно-бюрократической системой руководства, 
где главный упор делался на приказы — «революционный 
энтузиазм». Одновременно в качестве методов политического 
руководства усиленно применялись политические репрессии. 
Рассуждая о способах организации людей и средствах их 
принуждения, Сталин подчеркивал, что «репрессии в области 
социалистического строительства являются необходимым 
элементом наступления».
Для обоснования необходимости репрессий был выдвинут 
тезис об обострении классовой борьбы, который совершенно 
не отражал фактического положения «буржуазных элементов» 
в обществе — их истинных возможностей и конфронтации с 
советским государством. Но надуманная «классовая угроза» 
давала основание решительно разделываться с любыми 
проявлениями инакомыслия, средствами террора укреплять 
диктатуру единоличной власти, и при этом возможность 
обвинять во всех провалах в экономической и социально- 
культурной сферах классовых врагов.
Сталин превратил политический террор в официальную 
государственную политику, придал ему легитимный правовой 
характер. Двойственная роль права в советском обществе того 
времени явилась одной из доминирующих черт сталинизма, 
который 
обосновал 
принцип 
относительности 
права, 
подчинённого делу революции и меняющегося вместе с 
её развитием. По его мысли, право существует, но только в 
соединении с волей и интересами государства — партии. При 
этом гражданам не остаётся возможности сопротивляться 
узаконенной и абсолютной государственной мощи. Сталин 
усовершенствовал эту системутак, что постоянное иповсеместное 
использование давления стало единственно допустимым 
средством управления, беззаконие — средством нейтрализации
149

---

сопротивления общества, террористические и противоправные 
действия были возведены в ранг закона. Создание нового 
законодательства проходило в условиях массовых чисток, 
затронувших все слои общества. Относительность права 
исчезала, приобретая абсолютистский характер. Это и 
отразила Конституция СССР 1936 г. Декларируемые в ней 
права и свободы граждан, якобы говорившие о «совершенной 
демократии», находились в явном противоречии с советской 
действительностью. Конституция была дополнена системой 
законов — уголовных кодексов, которые стали юридической 
основой противоправных действий. Совмещение репрессивной 
и законодательной функций было характерно для сталинской 
концепции, узаконивавшей его политическую практику.
Репрессивный 
режим, 
нарушение 
законности 
и 
человеческих 
прав 
усиливались 
с 
каждым 
годом. 
Карательная политика смещалась от подавления стойких 
оппозиционеров советской власти к массовым репрессиям, 
охватывая все новые и новые группы населения. Уже 
во второй половине 20-х гг. XX в. начинались массовые 
аресты и ссылки участников внутрипартийных оппозиций, 
не совершавших никаких противозаконных действий. 
Причины репрессий фальсифицировались. 
В первую 
очередь это коснулось специалистов старой школы — 
инженеров, агрономов, экономистов. Квалифицированные 
специалисты, знатоки рыночной конъюнктуры, понимавшие 
всю бесперспективность командной экономики, чаще всего 
объявлялись шпионами, диверсантами и осуждались.
При начавшейся сплошной коллективизации сельского 
хозяйства репрессиям подверглись значительные слои 
крестьянства, в том числе и узбекское дехканство. Так, 
в Узбекистане к 1937 г. оказались репрессированными 
более 60 тысяч дехкан, обвинённых во «вредительстве 
колхозному строительству». Как «диверсии классового врага» 
расценивались случаи, когда неопытные молодые рабочие на 
новостройках или наскоро обученные механизаторы на селе 
являлись виновниками поломки техники.
150

---

В национальных республиках, в том числе и в Узбекистане, 
всё шире велись репрессии против представителей творческой 
национальной интеллигенции и ответственных работников, 
пытавшихся отстоять национальные приоритеты, сохранить 
исконные народные духовные ценности, вековые традиции и 
обычаи.
Дела так называемых «классово-враждебных элементов» 
уже с 1929 г. рассматривали «тройки» (первый секретарь 
райкома партии, председатель райисполкома и начальник 
местного отделения ГПУ). Рассмотрение дел было чрезвычайно 
упрощено. Осужденные направлялись на принудительные 
работы в отдаленные районы, либо в тюрьмы и лагеря.
До 
начала 
30-х 
гг. 
репрессии 
были 
направлены 
главным образом на «классово-враждебные элементы» — 
кулаков, нэпманов, «буржуазных специалистов». При этом 
репрессированных было значительно больше, чем вообще 
населения этих групп.
В 1934 г. начался новый, ещё более мощный виток 
репрессий, 
захвативший 
партийных 
работников, 
духовенство, интеллигенцию. Толчком послужило убийство 
в Ленинграде, в Смольном, 1 декабря 1934 г. члена 
политбюро ЦК, секретаря ЦК и Ленинградского горкома 
партии С.М. Кирова, как впоследствии было установлено, 
тоже инициированное Сталиным, который опасался своего 
реального конкурента.