лихоимство
. В лихоимстве Л.Н. Толстой видит один
из пороков русской армии и отрицательную черту русского офицер-
ства. Вот наиболее типичный контекст использования этого слова:
«Офицеры-аферисты, служащие для одной цели – украсть каким бы
то ни было путем состояние в военной службе. – Это люди без мысли
о долге и чести, без малейшего желания блага общего, люди,
составляющие между собой огромную корпорацию грабителей…
люди, считающие честность глупостью, понятие долга – сумасшест-
вием, заражающие молодое и свежее поколение этой правильной и
откровенной системой корысти и лихоимства» [6, т. 4: 293].
Слово
лихоимство
встречается уже в памятниках старославян-
ской письменности, изначально имея яркое отрицательно-оценочное
значение – «корыстолюбие» [5: 308].
Лихоимство
в буквальном
смысле обозначает «взимание лихвы», то есть процента. По данным
этимологического словаря А.Г. Преображенского, «
лихва
– рост,
процент (особенно незаконный) – представляет собой древнее немец-
кое заимствование, родственное готскому слову
lihvan
– “ссужать”»
[3, т. 1: 459-460]. С такой этимологией согласен и М. Фасмер: он
приводит также древневерхненемецкое
lihan
– «отдавать в рост, долг;
ссужать» [7, т. 2: 505].
Это слово, по данным материалов И.И. Срезневского, активно
употреблялось в древнерусском языке. За длительный период функ-
189
ционирования оно обросло дополнительными коннотациями и оттен-
ками значения, которые подробнее всего излагает в своем словаре
В.И. Даль: «
Лихоимствовать, лихоимничать
– брать взятки,
вымогать подарки, приношения, по исправлению службы, должности
своей; пускаться в незаконные поборы, мздоимничать, быть
подкупным служителем» [2, т. 2: 665].
Однако даже пространное толкование В.И. Даля не вполне
адекватно отражает тот смысл, который стоит за этим словом в
«Записке…» Л.Н. Толстого. Автор имеет в виду не столько
взяточничество и мздоимство, сколько воровство, казнокрадство,
ограбление подчиненных. Л.Н. Толстой явно расширяет семантику
слова, что отражает в целом практику его употребления в русском
языке второй половины XIX века, хотя максимально близкий по
времени академический словарь – «Словарь церковнославянского и
русского и языка» 1847 г. подобное расширение не фиксирует:
«
Лихоимство
– то же, что
лихоимание
: Церк. Взимание лихвы.
Мздоимство, взятки» [4, т. 2: 258]. В таком же значении слово
зафиксировано академическими словарями XX века (Толковым
словарем под редакцией Д.Н. Ушакова, Большим и Малым
академическими
словарями),
которые
находились
в
плену
этимологической связи
«лихва → лихоимство, лихоимец»
.
Реальная языковая ситуация, которую и воспроизводит
Л.Н. Толстой в своей «Записке…», показывает явное семантическое
наращение данного слова. Уместно заметить, что в подобном же
расширенном значении эту лексему использовал и Н.А. Некрасов в
своем стихотворении «Забытая деревня»: «Кто-то по соседству,
лихоимец жадный, // У крестьян землицы косячок изрядный //
Оттягал, отрезал плутовским манером». Лишь третье издание
Большого академического словаря уже в XXI веке фиксирует эту
семантическую подвижку (со ссылкой на указанное стихотворение
Н.А. Некрасова): «
Лихоимец
– тот, кто обогащается нечестным,
незаконным способом (обычно путем поборов, взяток и т.п.)» [1, т. 9:
238]. Таким образом, то, что Толстой использовал в своей
публицистической практике в середине XIX века попало в толковый
словарь лишь в начале XXI века. Это еще раз доказывает важность
для науки изучения языка писателя, который оказывается более
гибким, динамичным, восприимчивым к семантическим сдвигам в
сравнении с лексикографической фиксацией.
190
«Записка об отрицательных сторонах русского солдата и офице-
ра» Л.Н. Толстого отражает переход многих слов, обозначающих
отвлеченные понятия, в разряд общественно-политических и
развитие у лексики нравственно-этического содержания риториче-
ских, публицистических значений.
Другим ключевым словом «Записки…» Л.Н. Толстого является
лексема
Do'stlaringiz bilan baham: |