Те слова, что мы не сказали друг другу

* * *
До рассвета было еще далеко. Энтони Уолш встал на ноги с
бесконечными предосторожностями, стараясь не разбудить дочь. Он
бережно уложил ее на диван и прикрыл пледом. Джулия что-то
пробормотала во сне и отвернулась к стене.
Убедившись, что она крепко спит, он зашел в кухню, сел к столу, взял
листок бумаги, ручку и начал писать.
Закончив письмо, он оставил его на видном месте. Потом открыл свой

---

чемоданчик, вынул из него пакет с сотней других писем, перевязанный
красной ленточкой, и отнес его в спальню дочери. Там он спрятал пакет в
комод, стараясь не поцарапать пожелтевшую фотографию Томаса,
лежавшую сверху, и с улыбкой задвинул ящик.
Затем вернулся в гостиную, подошел к дивану, взял свой пульт, сунул
его в верхний карман пиджака и, нагнувшись над Джулией, коснулся
губами ее лба.
— Спи, моя девочка, я тебя люблю.

---

22
Джулия открыла глаза и сладко потянулась. Комната была пуста,
деревянный ящик закрыт. — Папа!
Ни звука в ответ; в квартире царила мертвая тишина. На кухонном
столе был приготовлен завтрак. Между коробкой хлопьев и молочным
пакетом, прислоненное к баночке меда, стояло письмо. Джулия села; она
узнала почерк на конверте.
«Моей дочери.
Джулия, когда ты прочтешь это письмо, мои силы уже будут на
исходе; надеюсь, ты простишь, что я избавил тебя от тягостного,
ненужного прощания. Ты уже однажды похоронила отца, и довольно с
тебя. Когда ты прочтешь это мое последнее письмо, выйди из дома на
несколько часов. За мной приедут, и я предпочитаю, чтобы тебя при этом
не было. Не открывай мой ящик — благодаря тебе я мирно сплю в нем.
Милая моя Джулия, спасибо тебе за то, что подарила мне эти шесть
дней, — я так долго уповал на это, так долго мечтал познакомиться с
чудесной женщиной, которой ты стала! За прошедшие дни мне довелось
постичь тайный смысл жизни родителей: нужно суметь победить время,
дождаться момента встречи со взрослым человеком, в которого
превратился ребенок, и уступить ему свое место. Прости меня также за
все оплошности, что омрачали твое детство, — это моя вина. Я
старался сделать как лучше. Я редко бывал дома — по крайней мере, не
так часто, как тебе хотелось; я мечтал стать тебе другом, товарищем,
наперсником, а был только отцом, но хоть отцом я останусь для тебя
навсегда. И где бы я ни оказался после смерти, я унесу с собой бесконечную
любовь к тебе. Помнишь ли ту красивую китайскую легенду о волшебной
власти луны, отраженной в воде? Я не поверил в нее, и напрасно,
поскольку и здесь все зависело только от терпения; моя надежда в конце
концов сбылась, ибо той женщиной, которая должна была вновь
появиться в моей жизни и которую я так неистово ждал, была ты.
Я вспоминаю, как ты, совсем еще маленькая, бросалась ко мне в
объятия; не сочти за глупость, но это было самое восхитительное, что
выпало мне в жизни. Ничто не доставляло мне такого счастья, как твой
звонкий смех, как твои детские ласки по вечерам, когда я возвращался

---

домой. Я знаю, что позже, исцелившись от печали, ты вспомнишь эти
минуты. Знаю также, что ты сохранишь в памяти сны, которые
рассказывала мне, когда я присаживался к тебе на кровать. Даже
находясь вдали от дома, я был к тебе ближе, чем ты думала; даже будучи
неловким, неумелым отцом, я тебя любил. И мне остается попросить
лишь об одном — обещай мне, что будешь счастлива.