Screw it, let’s do I

103

104

К черту всё! Берись и делай!

Он говорил:
— Задержка не страшна, если ты в конце концов оплачива-
ешь счета.
Рассылочный бизнес процветал, но Student отнимал слиш-
ком много времени. Другой проблемой стало движение денеж- ных средств. Выручка от распространителей поступала с таким опозданием, что мы постоянно были по уши в долгах. Я попро- бовал продать свой журнал компании IРС — в то время одной из крупнейших издательских групп в Великобритании. Они хо- тели, чтобы я остался главным редактором, и спросили, какие у меня планы. Я, как всегда, был полон идей, которыми и поде- лился с ними. Думаю, члены совета директоров испытали шок, ознакомившись с моими более чем экстравагантными планами на будущее. Я говорил о недорогих банках для студентов, о сту- денческих ночных клубах и отелях. Я сказал, что нам надо об- завестись железнодорожной компанией, а когда добрался до не- дорогой авиалинии, в их глазах явно читалось, что они считают меня сумасшедшим.
— Мы сообщим вам о нашем решении, — сказали они, подво-
дя меня к дверям. — Не звоните. Мы позвоним сами.
Я часто думаю: а как сложились бы дела, если бы члены со-
вета директоров IРС прислушались к моим словам? Может быть, сегодня они, а не Virgin были бы владельцами авиали- ний и поездов?
Таков был финальный аккорд моих гигантских планов для
Student. Зимой 1971 года все мои мечты едва не разрушились. Виной тому — национальная забастовка почтовых работни- ков. Наш рассылочный бизнес замер в одночасье. Но вместо того чтобы торжественно и скорбно пойти ко дну, как это сде- лали многие другие компании, мы ощутили прилив энергии и решили открыть наш собственный магазин грампластинок. У меня появилась новая цель. Мы фонтанировали мириадами идей. Мы хотели, чтобы магазин стал тем местом, где могла бы

7. Дорожи семьей и друзьями

встречаться студенческая молодежь, — так оно и получилось. Обстановка в магазине была простенькая, но у нас имелись все классные пластинки по дисконтным ценам, и мы обещали поку- пателям разыскать для них и раритеты — по той же цене.

Интуиция всегда помогала мне в жизни. Так было и в тот день, когда Саймон Дрейпер, мой кузен из Южной Африки, появился в офисе Virgin. Учась в университете, он одновременно работал в газете South African Sunday Times, так что журналистика ока- залась нашим общим увлечением. Но еще в больший восторг я пришел, узнав, что он помешан на музыке и часами способен говорить о таких группах, как The Doors.
— Ты должен работать с нами, — сказал я.
Он начал с должности закупщика грампластинок для магази-
на Virgin и поступавших по почте заказов, в конце концов став главой отдела Virgin Music по работе с артистами. Он умудрялся заключать контракты с самыми яркими звездами. В тот первый день я сказал ему, что у нас есть одно правило.
— И что же оно собой представляет? — спросил Саймон.
— Это правило Энди Уильямса, — сказал я с непроницаемой
физиономией. — Ни при каких обстоятельствах у нас не должно быть дисков Энди Уильямса*.
— Уж с этим я как-нибудь справлюсь, — ответил он, расплыв- шись в улыбке.
Следующим нашим шагом было открытие студии звуко- записи. Я хотел, чтобы она стала тем местом, где люди могли бы встретиться и поразвлечься. В начале семидесятых студии зву- козаписи в основном располагались в Лондоне, и там царил та- кой же порядок, как в любом деловом офисе, — обычная рутина с девяти до пяти. Музыкантам такая обстановка явно противо- показана. Им вовсе не улыбалось играть с девяти часов утра.

_{* Энди Уильямс, суперзвезда благопристойной эстрады тех лет, воплощал}
для нового поколения музыкантов и рок-фанатов все то, чем они не хотели
быть. Прим. пер.