Сборник научных трудов Москва • 018 +343. 13 Ббк 88. 4+

С.С. Шипшин,
заместитель начальника ФБУ
Южного регионального
центра судебной экспертизы
Министерства юстиции
Российской Федерации,
заведующий отделом судебных
психологических экспертиз,
кандидат психологических наук,
доцент 
 
Использование психологических знаний
при расследовании сексуальных преступлений,
совершаемых в отношении несовершеннолетних:
проблемы и решения 
При расследовании уголовных дел о сексуальных преступ-
лениях и рассмотрении их в суде практически всегда возникает 
потребность в специальных психологических знаниях, как прави-
ло, реализуемая посредством проведения судебных психологиче-
ских и комплексных психолого-психиатрических экспертиз.
С одной стороны, если речь идет о несовершеннолетних потер-
певших, заключение эксперта позволяет следствию оценить, 
находилась ли потерпевшая в беспомощном состоянии, т.е. могла 
ли понимать характер и значение совершавшихся с нею действий 
сексуального характера и оказывать им сопротивление. В случае 
малолетнего возраста потерпевшей заключение эксперта дает 
возможность судить о полноте и точности воспринятой и сохра-
ненной ею информации о криминальном событии, действиях его 
участников. Кроме того, комплексная экспертиза позволяет вы-
явить наличие/отсутствие психотравмы, причиненной потерпев-
шей действиями обвиняемого.
Если говорить непосредственно о судебной психологиче-
ской экспертизе, то следственная и экспертная практика сложи-
лись таким образом, что до возбуждения уголовного дела психо-
логическая экспертиза не назначалась – только после возбужде-
ния уголовного дела или на стадии судебного рассмотрения дела. 

---

103 
Это не означает, что специальные психологические знания не 
востребованы на стадии проверки сообщения о преступлении. 
Напротив, по смыслу ст. 58 УПК РФ не исключается использова-
ние специальных психологических знаний «для постановки во-
просов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопро-
сов, входящих в его (специалиста) профессиональную компетен-
цию». При этом очевидно, что психолог вряд ли может оказать 
содействие «в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и 
документов, применении технических средств в исследовании 
материалов уголовного дела». 
Психолог непосредственно упоминается только в ст. 425 
УПК РФ («Допрос несовершеннолетнего подозреваемого, обви-
няемого»), согласно ч. 3 которой «в допросе несовершеннолетне-
го подозреваемого, обвиняемого, не достигшего возраста шест-
надцати лет либо достигшего этого возраста, но страдающего 
психическим расстройством или отстающего в психическом раз-
витии, участие педагога или психолога обязательно». Процессу-
альные права определены следующими рамками: «педагог или 
психолог вправе с разрешения следователя, дознавателя задавать 
вопросы несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому, а 
по окончании допроса знакомиться с протоколом допроса и де-
лать письменные замечания о правильности и полноте сделанных 
в нем записей» (ч. 5 ст. 425 УПК РФ). К вопросу об участии пси-
холога/педагога в допросе или иных следственных действиях 
вернемся несколько позже.
Серьезной проблемой в последние годы является назначе-
ние сотрудниками следственных органов психологических ис-
следований на стадии проверки сообщений о преступлении в от-
ношении несовершеннолетних, как потерпевших, так и подозре-
ваемых, поручаемые психологам учреждений и организаций, яв-
ляющихся субъектами профилактики безнадзорности и правона-
рушений несовершеннолетних (согласно Федеральному закону от 
24.06.1999 № 120-ФЗ «Об основах профилактики безнадзорности 
и правонарушений несовершеннолетних»).
Целью назначения таких исследований является, с одной 
стороны, получение некого процессуального документа, который 
служил бы «страховкой» от необоснованного возбуждения уго-
ловного дела либо, наоборот, отказа в его возбуждении. Такое за-

---

104 
ключение специалиста-психолога в представлении следователей, 
а также ряда работников прокуратуры должно дать ответ на во-
прос о том, является ли малолетний потерпевший «надежным» 
источником информации о криминальном событии. При этом 
привлечение психолога на стадии проверки сообщения о пре-
ступлении должно служить целям защиты прав малолетнего 
(несовершеннолетнего) потерпевшего, и прежде всего минимизи-
ровать психологический вред как от случившегося преступного 
посягательства на ребенка, так и от психотравмирующей проце-
дуры дознания. 
Однако подобная практика не основана на нормах УПК РФ 
(ст. 58), не соответствует разъяснениям Пленума Верховного Суда 
Российской Федерации (п. 20 постановления Пленума Верховного 
Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголов-
ным делам»), согласно которому «специалист не проводит иссле-
дование вещественных доказательств и не формулирует выводы,
а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед 
ним сторонами. Поэтому в случае необходимости проведения ис-
следования должна быть произведена судебная экспертиза».
Кроме того, вынесение на разрешение специалисту-
психологу, не имеющему подготовки в качестве судебного экс-
перта, по существу экспертных задач чревато серьезными науч-
но-методическими и правовыми ошибками (подобные заключе-
ния/акты специалистов в подавляющем большинстве случаев не 
соответствуют требованиям, предъявляемым к заключениям су-
дебной экспертизы, и изобилуют серьезными ошибками, а также 
отмечается выход за пределы научной компетенции, решение во-
просов, являющихся прерогативой следователя). В свое время это 
привело к целому ряду резонансных дел, что нанесло серьезный 
ущерб практике использования специальных психологических 
знаний, особенно на доследственной стадии
1
.
Следует отметить, что выходом из подобной ситуации стало 
внесение изменений в ст. 144 УПК РФ, в частности в ч. 1 данной 
статьи: «…При проверке сообщения о преступлении дознаватель, 
1