Санкт-петербург

единства
граждан
государства. Общность жен и детей в классе стражей государства за-
вершает то, что было начато общностью имуществ, и потому есть
для государства причина его высочайшего блага: «Может ли быть,
по-нашему, большее зло для государства, чем то, что ведет к потере
его единства и распадению на множество частей? И может ли быть
большее благо, чем то, что его связует и способствует его единству?»
(V 462а—b). Всякая разность чувств в гражданах разрушает един-
ство государства. Это происходит, когда в государстве одни говорят:
«Это мое», а другие: «Это не мое» (см. V 462с). Напротив, в совер-
шенном государстве большинство людей в отношении к одному и то-
му же одинаково говорит: «Это — мое», а в другом случае: «Это —
не мое» (там же). Общность достояния, отсутствие личной собствен-
ности, невозможность ее возникновения, сохранения и приумноже-
ния делают невозможным и возникновение судебных имущественных
споров и тяжб, а также взаимных обвинений, в то время как в су-
ществующем греческом государстве все раздоры порождаются обыч-
но спорами из-за имущества, из-за детей и родственников. В свою
очередь отсутствие раздоров внутри класса стражей-воинов сделает
невозможным как раздор внутри низшего класса ремесленников, так
и восстание их против обоих высших классов.
В конце описания проектируемого им государства Платон самыми
радужными красками изображает блаженную жизнь сословий этого
государства, особенно стражей-воинов. Жизнь их прекраснее жизни
победителей на олимпийских состязаниях. Содержание, которое они
получают как плату за свои труды и деятельность по охране госу-
дарства, дается и им самим, и их детям. Почитаемые всеми еще при
жизни, они удостаиваются почетного погребения после смерти.
14
«Государство» — утопия, возникшая в античном рабовладельче-
ском обществе как попытка преодоления (разумеется, только в мысли,
в воображении) его явных недостатков и трудностей. Но величайшим
противоречием и величайшей трудностью этого общества был вопрос
656

---

о
рабах
и
рабовладении.
Как же решается этот вопрос у Платона?
Какое место нашли рабы и отношения рабовладения в платоновском
изображении образцового государства?
Ответ на этот вопрос может на первый взгляд показаться пора-
зительным. Проектом «Государства» класс рабов как один из основ-
ных классов образцового государства вовсе не предусматривается, не
указывается, не называется. О рабах в тексте «Государства» имеются
только немногочисленные редкие упоминания, да и делаются они как-
то мимоходом, глухо и невнятно. Обсуждаются политическое устро-
ение и условия жизни только
свободных
граждан государства. Для
воображаемого государства Платона существование и труд рабов не
непреложное условие. Оно держится производительным трудом ре-
месленников. Однако в «Государстве» кое-где говорится о праве об-
ращения побежденных на войне в рабов. Но право это ограничивает-
ся: обращать в рабов дозволяется только «варваров», взятых в плен
во время войны их против греков (эллинов). Напротив, обращение в
рабство греков на войне, которую греки ведут против греков, как мы
говорили выше, запрещается. Несущественность рабовладения в уто-
пии «Государства» подчеркивается еще одним обстоятельством. Так
как
единственный,
согласно «Государству», источник допустимого в
государстве рабовладения — обращение в рабство военнопленных из
«варваров», то численность кадров рабов, очевидно, должна зави-
сеть от интенсивности и частоты войн, которые ведет государство.
Но, по Платону, война — зло, и в хорошо устроенном государстве этого
зла д´
олжно избегать. «Все войны, — утверждает Платон в “Федоне”, —
возгораются ради приобретения имущества» («Федон», 66с). Только
такому обществу, которое желает жить в роскоши, становится вскоре
тесно на своей земле, и оно вынуждено стремиться к насильственному
захвату земли у своих соседей. И только для ограждения государства
от насилия со стороны людей, воспаленных страстью к материальным
приобретениям, ему приходится держать многочисленное и хорошо
обученное военному делу войско.
По-видимому, впоследствии взгляд Платона на рабовладение из-
менился. По крайней мере в «Законах» — последнем, написанном в
глубокой старости сочинении Платона — в отличие от «Государства»
производительная хозяйственная деятельность, необходимая для су-
ществования полиса, возлагается на рабов или на иноземцев. Но и в
«Законах» Платон утверждает, что устроитель совершенного государ-
ства и его законодатель должен устанавливать не законы, касающие-
ся мира, «ради военных действий», а, напротив, «законы, касающиеся
войны, ради мира» (628е).
При всей утопичности проекта, развитого в «Государстве» Пла-
тона, на нем лежит отблеск того времени, когда Афины домогались
права на главенствующую роль среди греческих полисов.
657

---

15
В «Государстве» Платона есть ряд черт и учений, которые на пер-
вый взгляд могут показаться близкими к современным теориям со-
циализма и коммунизма. Это — отрицание личной собственности для
класса стражей-воинов, организация их общежития, снабжения и пи-
тания, резкая критика страсти к стяжанию и накоплению денег, зо-
лота и вообще ценностей, критика торговли и торговых спекуляций,
мысль о необходимости нерушимого единства общества и полного еди-
номыслия всех его членов, мысль о необходимости воспитания в граж-
данах нравственных качеств, способных привести их к этому единству
и единомыслию, и т. д. Учитывая эти черты, некоторые зарубежные
историки античного общества и античной общественной мысли ста-
ли утверждать, будто начертанный Платоном в «Государстве» про-
ект совершенного общества есть теория, действительно совпадающая
с учениями и тенденциями современного социализма и коммунизма.
Таковы, например, взгляды Роберта фон Пёльмана.
Историки социализма, подобные Пёльману, не просто характе-
ризуют учение Платона как своеобразную (античную) форму соци-
алистической утопии. Пёльман проводит далеко идущие параллели
между теорией Платона и теориями социализма и коммунизма уто-
пических социалистов нового времени и даже теорией Маркса. Вот
одна из этих параллелей. «Как новейшая социалистическая критика
процента на капитал, — пишет Пёльман, — противопоставляет так на-
зываемые теории производительности теорию эксплуатации, соглас-
но которой часть общества — капиталисты — присваивает себе напо-
добие трутней часть стоимости продукта, единственным производи-
телем которого является другая часть общества — рабочие, точно так
же и античный социализм — по крайней мере по отношению к денеж-
ному капиталу и ссудному проценту — противопоставляет производи-
тельности капитала понятие