Программа книгоиздания России

Развивая идеи В.М.Бехтерева о комплексном изуче­нии трудовой деятельности, В.Н.Мясищев предложил создать особую научную дисциплину — эргологию. Он считал целесообразным синтезировать человеческие зна­ния с точки зрения их отношения к труду и, "поскольку номенклатура есть орудие систематизации, объединить эту точку зрения единым термином эргологии, учение о работе человека" [32, с.24]. Аргументируя необходимость такой науки, В.Н.Мясищев указывал: "Выделение в осо­бую дисциплину может быть обосновано, во-первых, тем, что деятельность не изучается в целом ни одной из существующих наук, во-вторых, тем, что она не умеща­ется в рамки ни одного из существующих предметов,и, в-третьих, потому, что этот предмет является чрезвычайно важным, в чем, кажется, не возникает сомнения" [32, с.24].
При создании оптимальных условий труда необхо­димо учитывать, подчеркивал В.Н.Мясищев, весь ком­плекс сложных, а иногда и противоречивых требований. Синтетическая природа проблем эргологии обусловлива­ет необходимость их глубокой методологической прора­ботки: "...если мы хотим труд организовать, — говорил В.Н.Мясищев, — то мы должны в первую голову органи­зовать изучение его: должен быть организационный центр методологии работы, которая должна быть строго разработана. Этот центр и есть эргологический институт" [32, с.29].
Положительно оценивая итоги работы первой Все­российской инициативной конференции по научной орга­низации труда и производства, В.М.Бехтерев поддержал мысль В.Н.Мясищева о создании специальной научной дисциплины о труде и предложил назвать ее эргоноло-гией, понимая под этим термином учение о законах работы. Он высказал надежду, что наука о труде получит в нашей стране соответствующее развитие [33, с.23].
В.М.Бехтерев и его сотрудники разработали проект создания Эргологического института (Институт труда). Ученые настаивали, чтобы новый институт был создан при Институте по изучению мозга и психической деятельности, так как только при таком условии он мог в то время приступить к реализации идеи о комплексном изучении трудовой деятельности.
Проект нового института в 1920 г. был представлен на рассмотрение Петроградского совета профессиональ­ных союзов, который одобрил предложение о его созда­нии. Однако проект и поныне не осуществлен. Идеи, развивавшиеся В.М.Бехтеревым и его сотрудниками, на­много опережали реальные задачи и возможности того времени в области изучения и организации труда.
В 20-е годы в Петрограде изучением человека в труде занимается А.А.Ухтомский с сотрудниками, организовав для этих целей лабораторию и проводя исследования непосредственно на заводах. Он стал одним из создателей физиологии труда. Исследования в области физиологии труда проводят также такие физиологи страны, как М.Н.Шатерников, Н.А.Бернштейн, И.Л.Кан, К.Х.Кекчеев, М.И.Виноградов и др.
Созданный в 1921 г. Центральный институт труда ВЦСПС сосредоточил свои усилия на исследовании тру­довых движений и разработке методов рационального производственного обучения. Характеризуя науку о че-
134
ловеческом труде как своеобразную трудовую техноло­гию, А.К.Гастев рассматривал инженерный расчет и ана­лиз в качестве важных средств изучения человека в трудовом процессе. Разрабатывая концепцию трудовой "установки", Гастев понимал ее как способ организации движений, предваряющий, направляющий и стабилизи­рующий "цепи" реакций.
Развивая идеи социальной инженерии, А.К.Гастев формулирует целый ряд положений, которые имеют явно кибернетическую направленность. Глубокая вера Гасте-ва в неограниченные возможности творческой инжене­рии стимулировали его на разработку идеи, созвучной современным положениям о проектировании конкретных видов трудовой деятельности. Однако максималист Гас­тев отрицал стойкие индивидуальные особенности чело­века и понимал трудовую деятельность как пассивный продукт объективной обстановки.
Перспективные подходы к изучению и управлению трудовой деятельностью развивал Н.А.Бернштейн, кото­рый в 20-е годы заведовал лабораторией биомеханики ЦИТ (рис. 5-9), работал в Психологическом институте, где был начат замечательный цикл исследований физиологи­ческих механизмов регуляции и построения движений. Ученый понимал системную природу изучаемых объек­тов. "Производственный процесс, к какому бы виду про­изводства он ни относился, — писал Н.А.Бернштейн, — выполняется системой, состоящей из: 1) орудия произ­водства и 2) работника, обслуживающего это орудие. Деятельность такой системы, очевидно, тем совершен­нее, чем лучше она рассчитана в целом и чем ближе соответствие между частями системы — орудием и работником" [34, с.З].
Н.А.Бернштейн неоднократно указывал на возмож­ность биомеханического расчета систем, по точности не уступающего инженерному расчету их механических частей. Успехи биомеханики как научной дисциплины укрепляли также веру ученого в принципиальную воз­можность расчета системы "человек — орудие труда" с позиций человеческого фактора в целом. Термин "чело­веческий фактор" Н.А.Бернштейн употреблял в собира­тельном значении, довольно близком по содержанию современному значению, для обозначения психофизио­логических характеристик человека, определяемых в конкретных условиях его взаимодействия с орудием труда. "Почему в Hutte нет таблиц его (человека. — В.М., В.З.) размеров, характеристик прочности, мощности, ме­ханической конструкции. И можно ли надеяться,— за­ключает ученый, — на безупречную работу системы, одна из составляющих которой рассчитана по всем пра­вилам новейшей сложной техники, а другая взята без всякого расчета и даже без всякого знания" [34, с.З].
Оптимизация систем не может быть сведена только к решению задачи приспособления человека к орудию труда, машине. Бернштейн показывает ограниченность такого подхода к проблеме: "Профотбор — орудие далеко не гибкое; его применимость ограничена скромным раз­махом естественных биологических вариаций. Если нель­зя приспособить работника к орудию и обстановке,— делает вывод Н.А.Бернштейн,— то следует приспосо­бить орудие и обстановку к работнику" [34, с.З].
Принципиальные установки ученого реализовались в прикладных исследованиях. В 1926 г. Бернштейн раз­работал и передал в Управление московских городских железных дорог проект переустройства рабочего места вагоновожатого трамвая. Проект был принят и осу­ществлен. Профессиограмма трудовой деятельности ва­гоновожатого, выполненная Бернштейном, в методичес­ком отношении не утратила своего значения и в наши дни. Она позволила выявить следующие недостатки в организации рабочего места вагоновожатого: "1) боль­шая силовая нагрузка слабейшей (левой) руки; 2) неудоб­ное расположение и силовая невыгодность ответствен­нейших траекторий; 3) необходимость менять рабочую позу и положение для работы ручным тормозом; 4) сюда присоединяется еще необходимость снимать руку с кон­троллерной рукоятки для работы с песочницей. С точки зрения статики вожатого к недостаткам существующего режима надо отнести и неудобство посадки" [35, с.280].
Указанные недостатки были устранены при разра­ботке и воплощении проекта модернизации рабочего места вагоновожатого. Контроллер переставлен под пра­вую руку и повернут под прямым углом. Воздушный и ручной тормоза перемещены под левую руку. Табурет заменен стулом на винте, с откидной спинкой. Сиденье имеет рациональный рельеф и размеры, соответствую­щие антропометрическим данным. В оборудовании рабо­чего места появилась подножка, на которой располагают­ся в виде педалей: справа — ударный и электрический звонки, слева — рычаг песочницы. Введены две удобные дверцы, при закрытом положении которых вагоновожа­тый вполне изолирован.
Реконструкция рабочего места, отмечал Бернштейн, не могла быть более радикальной, так как ставилась задача найти решение, которое можно было бы легко и просто реализовать на практике при наименьших затра­тах. Рассматриваемый проект — один из первых в миро­вой практике. Однако в 20 —30-е годы целенаправленный учет возможностей и особенностей человека при органи­зации рабочих мест не получил широкого распростране­ния.
Связывая надежды на реализацию в 30-е годы ком­плексного подхода к оптимизации систем "человек — орудие труда" с охраной труда, Бернштейн активно вы­ступил против того, что она "часто становится бытовым компромиссом почти филантропического порядка, вмес­то того, чтобы лечь в основу норм и расчетов всей работающей системы в целом. Работник охраны труда,— подчеркивал ученый,— должен по-настоящему не вно­сить поправки в готовую конструкцию, сделанную без его участия, а участвовать как необходимый сотрудник в самом созидательном процессе" [34, с.4].
Предпосылки комплексного подхода к изучению трудовой деятельности формировались в 20 — 30-е годы в целом ряде других направлений исследований, прежде всего связанных с анализом ее сложных видов. Так, Н.М.Добротворский в 1930 г. сформулировал задачи изучения летного труда:
135
1. Изучение орудий производства должно вес­тись с точки зрения, с одной стороны, приспо­собленности их к тому человеческому материа­лу, которым мы располагаем, и, с другой стороны, с точки зрения подбора человеческого материа­ла, вполне соответствующего тем требованиям, которые предъявляют орудия производства.
2. Изучение условий летного труда. При изуче­нии условий летного труда нам важно не безот­носительное влияние этих условий, как это рас­сматривается в гигиене, а значение влияния этих условий в зависимости от условий примене­ния (форм тактического использования), дабы за­ранее учесть, какие люди будут наиболее подхо­дящи для выполнения тех или иных боевых зада­ний, каким образом лучше осуществлять выполне­ние этих заданий, чтобы с возможно большей полнотой использовать те свойства, которыми обладает находящаяся у нас в части живая сила.
3. Изучение летно-трудовых процессов. Здесь наше внимание должно быть сосредоточено как на характере изучаемых трудовых процессов, так и условиях, повышающих их эффективность.
4. Изучение летного состава. Эта задача имеет в виду разрешение вопросов комплектования воз­душного флота соответственного качества живой силой в соответственном летном виде" [36, с.З].
Развиваемый Н.М.Добротворским подход к изуче­нию и оптимизации трудовой деятельности летчика се­годня называется комплексным. В нем присутствуют его элементы и взаимосвязи между ними. Обозначены два направления исследований — приспособление человека к технике и приспособление техники к человеку: "Мы считаем, что требования к человеку могут быть поставле­ны только лишь после того, как самолет будет приноров­лен к требованиям, предъявляемым к нему средним че­ловеком. Мы отнюдь не склонны ставить требование, чтобы самолеты имели разнообразные конструкции со­ответственно разнообразию групп людей, могущих быть использованными для работы на самолете — известные ограничения должны быть в отношении человека постав­лены, но внутри этих границ самолет должен удовлетво­рять тем требованиям, которые предъявляются ему для полноценного использования этой средней группы людей" [36, с.10].
Характеристики человека учитывались конструкто­рами при создании летательных аппаратов и на заре развития авиации. Однако последовательный научно обо­снованный подход к их учету, содержащийся в работе Н.М.Добротворского, далеко опережал научно-техничес­кую мысль того времени.