Посвящаю моёй матери

Сиянье древией славы
Борцов зовет на брань,
На подвиг величавый.
(Перевод С. Маршака)
Одновременно Байрон пишет «Замечания о ромейском
пли новогреческом языке» и переводит другие современ-
ные песпи. Байроп все время сопоставлял «островную»
узость и самодовольство своих соотечественников со
сложностью иных проблем и ппых точек эрепия, пред-
ставившихся ему иа Востоке. Опи произвели в его соз-
напии серьезпый переворот. Байроп уже в отроческие го-
ды скептически относился к принятым мнениям и рано


стал готовить себя н роли государственного деятеля, ко-
торый объявит войну общественному лицемерию. Теперь
смутные предположения приобрели актуальность и опре-
деленность. 27 февраля 1812 г., почти накануне появле-
ния «Чайльд-Гарольда», Байроп произнес свою первую,
«девственную» речь в палате лордов. Она была превос-
ходным образцом ораторского искусства и вызвала много
откликов. Это, разумеется, нисколько не помешало лор-
дам вопреки страстному призыву молодого Цицерона
Припять законопроект о смертной казни рабочим, ломав-
шим станки, которые вытесняли их труд *.
Любопытно, что в этой речи Байрон прямо ссылает-
ся па опыт, приобретенный во время своего путешествия:
«Я проехал через Пиренейский полуостров в дни, когда
там свирепствовала война, я побывал в самых угнетенных
провинциях Турции, по даже там, под властью деспоти-
ческого и нехристианского правительства, я пе видал та-
кой ужасающей нищеты, какую по своем возвращении
нашел здесь, в самом сердце христианского государства»
(перевод О. Холмской).
Речь Байрона построена по всем правилам классиче-
ского красноречия п представляет искусное сочетание 8а-
щиты и обвинения, сарказма и пафоса, бесстрастного ана-
лиза п горькой иронии. «Мало разве крови в ваших уго-
ловных законах, что надо проливать ее еще, чтобы опа
воппяла к небу и свидетельствовала против вас?.. А мо-
жет быть, вы поставите по виселице на каждом поле и
развешаете людей вместо пугал?.. Этими ли средствами
вы падеетесь умиротворить голодное и доведенное до от-
чаяния население? Разве изголодавшийся бедняк, не оро-
бевший перед вашими штыками, испугается ваших ви-
селиц?»
Аптнтеза, градация, точпо расположенные параллель-
ные и противительные конструкции, антифразис, спокой-
ное начало, нарастание и кульминация в самом конце,
латинские цитаты, литературные аллюзии — все это при-
надлежит к традиционным приемам парламентского
красноречия. Нетрадиционным было все содержание ре-
чи — провозглашение «черни» самой полезной частью
^а Движение разрушителей стапков, луддитов, как их называли по
имени полулегендарного предводителя этого движения чрезвы-
чайно усилилось в эти годы вследствие жестокой безработицы.
п
паселенпя п откровенная угроза: «чернь» может бросить
вызов потерявшим разум хозяевам страны. Не позабыл
Байрон намекнуть п о лицемерной демонстративной по-
мощи, которую Англия оказывает беднякам других стран,
пренебрегая своими и фарисейски оставляя их на ми-
лость божью.
Это был язык трибунов революции и язык революци-
онного классицизма. Почти одновременно, 2 марта 1812 г.,
в либеральной газете «Морнинг кроникл» была опублико-
вана «Ода авторам билля против разрушителей станков»
(Ап Ос1е 1о 1Ье Егатегз о? 1Ье Ггаше ВШ, 1812), в кото-
рой стихотворная форма придает еще большую сжатость,
энергию и выразительность мыслям, высказанным авто-
ром в парламенте:
Ткачи-негодяи готовят восстанье:
О помощи просят. Пред каждым крыльцом
Повесить у фабрик их всех в назиданье!
Ошибку исправить — и дело с концом!
Не странно ль. что если является в гости
К нам голод, и слышится вопль бедняка,—
За ломку машины ломаются кости,
И ценятся жизпи дешевле чулка?
{Перевод О. Чюм иной)
Дерзость этих политических выступлений Байрона
поначалу не вызвала большого переполоха. Поэт, вероят-
но, вспоминал собственный опыт, когда позже писал, как
Политики, к смазливому гонцу
Приглядываясь, приняли решенье

• 
  Отменно обработать новичка,
  

Как ястреб молодого петушка...
(«Доп-Жуап», XI, 35)
Политики встревожились позже, когда убедились, что
ни головокружительные светские успехи, ни лесть самых
могущественных лиц пе гасят сатирического пыла поэта,
не уничтожают его готовности принять бой со всеми, в
ком он видел узурпаторов прав народа.
«Мои политические убеждения,— пишет Байрон,—
напоминают мне молодую любовницу богатого старика;
чем она несносное, тем крепче он за нее держится» ²⁴. Он
сохранял вызывающую независимость как в парламенте,
где произнес еще две речи, так и в своих произведениях.
Он сам удивлялся тому, с какой быстротой разошлась в
списках его эпиграмма «На посещение пршщем-регептом
королевского склепа» (Оп а Коуа1 УгзИ 1о Ше УаиИз,
1814):
Клятвопрсстушшки нашли здесь отдых вечный:
Безглавый Карл и Генрих бессердечный.
В их мрачном склепе меж надгробных плит
Король некоронованный стоит.
Кровавый деспот, правящий державой,
Властитель бессердечный и безглавый.