Гендерная политика в россии и в мире

 
Джоан В. Скотт, определяет 
политическую 
двуполость по 
пяти уровням: 
– на уровне политической культуры, 
– на уровне государственных институтов и правил (Polity), 
– на уровне политических процессов и его акторов (Politics),
– на уровне содержания политики (Policy), 
– в политических субъектах [5; 253–264]. 
Гендер можно определить как феномен микро- и макро-
уровня политики. Это сплетение системной и акторской перспек-
тивы определяется как 
двойной
характер
гендера и института: 
гендер 
есть
институт и политические институты 
имеют
гендер 
или производят гендеры, т. е. они гендерируют человека в прину-
дительном порядке. Политическая система конструирует гендер в 
собственных институтах своими политиками, решениями и инст-
рументами. В то же время они определяют официальные исклю-
чения женщин или маргинальные включения женщин. Ситуация 
с женщинами в политике, к примеру, сформирована (структури-
рующей) совместной игрой мужских политических институтов с 
одной стороны, (культуры, дискурсы, институты, правила про-
цесса), и диспозициями субъектов, с другой стороны.
В связи с этим можно утверждать, что в 10-е годы ХХ в. 
начался новый этап изучения и анализа политики и политическо-

---

17 
го процесса. Гендер в этом контексте, по мнению Д. Скотт, ста-
новится эффективным инструментом критики [6; 27–75]. 
Е. Крайски подчеркивает, что гендерные исследования в 
политических науках ставят вопрос о структурирующем значе-
нии гендера для политических процессов, институтов и общест-
венного гендерного режима [7; 222–226].
 
Б. Зауэр также обосновывает гендер в качестве аналитиче-
ской категории политических наук. Гендерная
 
перспектива ак-
центирует внимание на том, что женщины рассматриваются в 
политологических исследованиях как жертвы патриархального 
политического порядка. Как категория социальной стратифика-
ции гендер объясняет процесс социального расслоения и нера-
венства. Следовательно, гендер действует как «социальный ука-
затель места» [8; 226–242].
Гендер является также субъективно усвоенной категорией 
действия. Женщины как будто усвоили свой подчиненный статус 
и воспроизводят его посредством своего образа действия. 
К. Тюрмер-Рор применяет здесь понятие «соучастие в преступле-
нии» [9]. Аналогично реализуется маскулинность. 
Таким образом, политические институты, процессы и 
культуры есть андроцентристские политические структуры
и одновременно результаты, а также постоянные производите-
ли политической двуполости.
В начале 1980-х годов начинается переход от анализа пат-
риархальной системы общества и женского специфического опы-
та к анализу гендерной системы в целом.
Осознание того, что явления, происходящие в обществе, 
по-разному влияют на мужское и женское население, вызывая 
неодинаковые их реакции – есть гендерный подход. Основной 
документ Четвертой Всемирной конференции по положению 
женщин (Пекин, 1995) – «Пекинская платформа действий» четко 
зафиксировала понятие «интеграция гендерного измерения 
(ИГИ)». Она конституировала и кодифицировала ИГИ как «ген-
дерный подход, политику и процесс», которые должны проник-
нуть во все сферы общества, а не свестись к так называемому 
«женскому сектору». Гендерное равенство – основная цель инте-
грации гендерного измерения [10]. 

---

18 
Приходится констатировать, что государственную полити-
ку в нашей стране определяет не столько принцип гендерного 
равенства, закрепленный в действующей Конституции, сколько 
прежний социалистический подход к реализации идеи равнопра-
вия с акцентом на государственный патернализм и «улучшение 
положения женщин».
Следует отметить, что в современных обществах происхо-
дят структурные изменения под влиянием глобализационных 
процессов. Наблюдается обострение конкурентной борьбы в эко-
номической и финансовой сферах, открытие новых технологий. 
Стало реальностью информационное общество. Наблюдается 
усиление неолиберализма в политической сфере, возникновение 
противоречий и конфликтов внутри мужской и женской социаль-
но-демографической общности. Значительное количество муж-
чин испытывают серьёзные трудности в реализации предписан-
ных им гендерных ролей. Все более очевидным становится 
процесс «феминизации мужчин» и «маскулинизации женщин», 
т. е. процесс смены гендерных ролей. В связи с этим асимметрия 
между полами не только сохраняется, но набирают силу новые 
формы гендерного неравенства. 
Становится очевидным, что национальный механизм по 
обеспечению равных прав и равных возможностей женщин и 
мужчин в России нуждается в серьезном укреплении и модерни-
зации. Адекватная гендерная политика становится необходимым 
условием дальнейшего развития нашей страны.