От реального к реальнейшему

1.3.Две практики той же религиозности
«Чт о д о религиозного творчества , мы имеем в вид у лишь одну сторону его, т у и з многообразных его энергий, котора я проявляетс я в деятельности художественной. Художеств о был о религиозным, когда и поскольк у оно непосредственно служил о целям религии. Ре ­ месленниками таког о художеств а были , например , делатели кумиро в в язычестве , средневековые иконописцы, безыменные строители го ­ тических храмов . Этими художниками владела религиозна я идея » (II, 538). Ка к в любом человеке , дух поэт а може т восходитьк realiora или быт ь посещаемым ими; но художник , рад и философскойяс ­ ности и психологической стабильности, сознательно низводи т свои наития realiora ad res к земным условиям своего материал а и своего деланья . Т а к определяетс я «нисхождение » («соотношени е [realiora] с гря ­ дуще й действительностью»), не толькока к процесс , обратный «вос ­ хождению» чисто обрядовой или исихастской религиозности, но выделяе т его и з многообразных энергий ка к самостоятельно е аполлиническое действие . Масте р тогда «убежден , чт о веществ о всегда пойме т его и на все любезн о ответит . (...) Н о этим согласием мате ­ р ии на придаваемую ей форму (...) и ограничиваетс я ее участие в возникновени и художественног о произведения : материя раскрываетс я пере д духом, но не восходит к нему, дух же к ней нисходит (курси в мой. — Д. М.). (...) Итак , восхождению в творчеств е кра ­ соты собственно не т места» (II, 635). 8 9 Эт о наблюдени е преступае т обычно е представление творческой процедуры, по которому сначала художник-челове к восходит и воспринимает , а затем воспроизводи т этот несказанный опыт «земными » средствами образо в и языка . В действительном ж е «водовороте » сообщений межд у realiora и res сигналы проносятс я в голове художник а во множеств е направлени й одновременно. 9 0 Умственный и ремесленный контрол ь мастер а упорядочивае т эти энергии. Ивано в не видит эти дифференциа ­ ции в работ е и в самосознании собратьев-символистов. 9 1 В 1913 году он пишет : «Он и был и в главном верны, как люди , духовному заве ­ т у восхождени я и всячески, когда выступали со своей „вестью миру" , являл и себя стремящимис я к бытию высочайшему . Когд а стремились , тогда и творили; творили поскольк у стремились , и т о „беспредельное " (...) неограниченное и бесформенно е вносили непосредственно и ка к бы в сыром виде в свое творчество .
Художник восходил в них, вместо того, чтобы нисходить , потому чт о вос -ходил человек, а художни к тождестве н был в их сознании с челове ­ ком» (II, 637). Сознательн о дифференцируема я направленност ь в обе стороны по «духовной вертикали» — условие ивановског о «реалиоризма» . «Сыро й вид» може т сходит ь з а истовост ь или искренность , но в не ­ совершенной гармонии высокие realiora обесцениваютс я недосоздан - ной импрессией. Ту т вступае т в силу ответственност ь художника , о которой говорили Белый и Иванов . Суммиру я морфологию «реалиоризма » Иванова , напомним, что с появлением в его жизн и «Диотимы» — Лиди и Дмитриевны (1893) — творческий поток дионисийски страстных энергий дви ­ нулс я по руслу их филологического изучения . Посл е ее смерти (1907) самоуглублению соответствует , во второй части «Co r ardens » (1911), боле е скупа я образност ь и эволюци я realiora — от эллинских понятий в сторону христианских. «Apollini» являе т собой стык этих мироощущений . Сюже т этого гимна заключае т в себе модели утра ­ т ы: (Аполлона , Дант е и собственной) и разрешаетс я панихидным всенародно катарсическим мотивом панихиды:
«Надгробно е рыда ­ ние творяще песнь , Аллилуйя» . З а этим, умиротворенност ь сборни ­ ка «Нежна я тайна » канонизируе т опрощение и руссификацию стихов и снижае т орнаментальност ь символики realiora. В Москв е Скряби н снов а воспламенил в Иванов е мистический эрос космиче ­ ского созерцани я жизн и (мелопе я «Человек»). А после революции , з а «Зимним и сонетами» и гибелью «ея дочери» , Веры Константи ­ новны, следуе т описанное выше поэтическое молчание , кратк о пре ­ рванно е «Римским и сонетами» и чере з двадцат ь ле т «Римски м дневником» . Ничт о — ни «одиночеств о и свобода» , ни материализаци я миро ­ вой культуры и ни покидание «храма украшенног о бесов» — не на ­ рушал о вертикальной настроенности Иванов а к realiora в духе хрис ­ тианской и дохристианской набожности . Устремление к Высочай ­ шему быти ю всегда предшествовал о его творчеств у и ожидалос ь им от читателей, по крайней мере д о 1912 года .
Менялос ь и становилос ь строже отношение к облекающим эти ценности realia и к пуб ­ лике . Эт о сказалос ь в статья х и особенно в поэзии . Но , ка к был о показано в предыдущем разделе , разгон художественног о нисхожде ­ ния не лише н опасности соблазно в «декадентского » эстетизма , с од ­ ной стороны, и негативности или уныния , с другой. Та к видитс я и отношение Иванов а к культу «разлюбленной» Эллады: отпадае т фетиш «мраморного совершенства» «статуй у пруда» и стилизованных масок с их безучастием к человеческой трагедии. Н о разочарование в душевной питательности таких realia не относится к духовному общению с realiora, провиденными древними. 9 2 Д о конца дней Ивано в славит
В земном прозревших неземное
И нам предуказавших путь
Как их созвездие родное
М не во святых не помянуть»
Анамнеси с Иванова , как видим, не утратил своей значимости, несмотр я на редукцию или отречение от «нисхождения» . Эт и свиде ­ тельства , в духе тольк о что цитированног о поминания былых светил «во святых » или «Повест и о Светомире-царевиче» , на д которо й он работа л буквальн о д о конца своих дней, показывают явный переве с realiora на д rebus. Вероятно , что в ближнем или дальнем будущем, эт а установк а понадобитс я высокому творчеству.
О частной обрядно-каноническо й стороне религиозной практик и Иванов а и о его научных трудах , заказанных Ватиканом, можн о на ­ ведатьс я у его биографов . На м же пора перейти к рассмотрению приемов , позволяющи х религиозности Иванов а просвечиват ь сквоз ь его стихотворчество .