Никколо Макьявелли Государь (сборник)

Глава V
Отчего теряют власть цари, получившие ее по наследству
Когда Тарквиний Гордый погубил Сервия Туллия, у которого не оставалось наследников, он мог безмятежно располагать своей властью, не опасаясь тех неприятностей, которые так вредили его предшественникам. И хотя он завладел царством недозволенным и незаконным способом, но если бы Тарквиний придерживался древних обычаев прочих царей, его правление было бы терпимо, и Сенат вместе с плебсом не восстали бы, чтобы свергнуть его. Изгнан он был вовсе не потому, что его сын Секст обесчестил Лукрецию, но за извращение всех законов царства и тираническое правление, ибо Тарквиний отнял у Сената всю власть и завладел ею в одиночку. Дела, которые обсуждались публично, к удовлетворению римского Сената, он ограничил четырьмя стенами своего дворца, вызвав тем самым ненависть и порицание. Таким образом, за короткое время Рим лишился тех вольностей, которые сохранялись у него при правлении прочих царей. Мало того что он настроил против себя отцов-сенаторов, ему нужно было поссориться с плебсом, принуждая его к механическому труду, совершенно чуждому тому, чем плебеи занимались при его предшественниках. Так, наполнив Рим образчиками своей надменности и жестокости, Тарквиний заронил во всех римлянах склонность к мятежу, как только для этого представится возможность. И если бы не произошел этот случай с Лукрецией, всякий другой подобный произвел бы такой же результат. Ведь если бы Тарквиний сохранил нравы других царей и его сын Секст совершил подобный проступок, Брут и Коллатин обратились бы за справедливостью к царю, а не к римскому народу.
Да будет известно государям, что власть начинает уходить у них из рук тогда, когда они усваивают привычку нарушать законы, а также древние нравы и обычаи, которыми люди руководствовались на протяжении долгого времени. И если бы государей, лишенных власти, вдруг озаряло такое благоразумие, что они понимали бы, сколь просто удержаться тем, кто ведет себя мудро, то горечь утраты была бы гораздо сильней, и они сами осудили бы себя более сурово, чем другие. Ведь гораздо легче снискать любовь добрых, чем дурных, и подчиняться законам, чем навязывать людям свои прихоти. Желающему узнать, как поступать в таких случаях, проще всего принять за образец жизнь достойных государей: Тимолеона Коринфского, Арата Сикионского и им подобных, в жизнеописании которых он обнаружит такую безопасность и довольство как управляющих, так и управляемых, что ему захочется подражать им, и это нетрудно будет сделать по упомянутым причинам. Ведь когда людьми хорошо управляют, они не ищут и не желают другой свободы; так было и с народами, подвластными двум названным государям, принужденным стать у власти своими согражданами, хотя сами они не раз пытались вернуться к частной жизни. И раз уж мы в этой и в двух предыдущих главах рассуждали о брожениях, направленных против государей, и о заговорах сыновей Брута против отечества, а также о заговорах против Тарквиния Приска и Сервия Туллия, то мне кажется уместным в следующей главе поговорить об этом подробнее, поскольку этот предмет заслуживает внимания как государей, так и частных лиц.